Wind-n-Rain - Kill the Beast

— Ты такая красивая сегодня. Необыкновенная.

Он обхватывает меня крепче, придерживая одной рукой за втянутый животик, а другой гладит мои плечи, перебирает волосы, скользит по маленькой груди. Ещё плотнее жмусь к нему…

— Давай обедать! — он берёт меня за руку и отводит к накрытому возле ёлки столу.

Стол такой же нарядный, как и всё вокруг: свечки — не настоящие, а электронные — но всё равно красивые, фарфоровая посуда, даже вино. И много всякой еды. Он сам готовил, я знаю, хотя мне на кухню нельзя — там ножи. А сам Кристиан… Сегодня он даже более красив, чем всегда. На нём лёгкая сорочка, на этот раз не белая, а светло-голубая, узкие чёрные брюки, и ещё он собрал волосы в хвост, хотя обычно так не делает.

Кушать я совсем не хочу. Уже вообще никогда. Но приходится — Кристиан говорит, если я не буду есть, то умру. Заставляю себя попробовать всё — лишь бы его не обижать. Он же готовил, старался!

— Таблеточки, — принимаю из его рук свою традиционную горсть пилюль. Я уже научилась глотать их сразу по несколько штук — так быстрее. Запиваю яблочным соком — желудок немного скручивает от кислоты, но это мелочи. Желудок теперь часто меня тревожит, ну и что ж с того?

Мы долго сидим молча — он смотрит на меня, как на картину, не отрываясь, я смущаюсь, молчу, лишь изредка поднимаю глаза и скромно улыбаюсь ему.

— Хочешь вина? — вдруг спрашивает он, беря в руку откупоренную бутылку, и, не дожидаясь ответа, наполняет два объёмных бокала почти доверху.

— Вина? А разве можно?

— Сегодня всё можно. Наш с тобой день. Последний день.

Не понимаю, почему последний, наверно, потому что Рождество — это всегда начало…

Вижу, как он достаёт из кармана брюк какой-то стеклянный флакончик и сыпет из него белый порошок прямо в наше вино. Наверное, это лекарство, но почему нам обоим? Ведь болею только я…

Перехватывает мой взгляд, видимо, мои нехитрые мысли ясно читаются на лице.

— Это чтобы крепче спалось. Сегодня мы уснём, и ничто нам не помешает.

— Вместе? Сегодня мы будем спать вместе? — не удержавшись, вскакиваю со стула и чуть не падаю — ноги вдруг онемели. Но я силюсь и подхожу всё-таки к нему, принимая бокал из его изящной ладони.

— Конечно. Вместе навсегда. А теперь — в сад?

В сад? Он сказал в сад? Как и обещал! Я увижу снег! Придерживая меня под локоть, ведёт к двери. Мои конечности трясутся, и я изо всех сил стараюсь не расплескать содержимое бокала. Наконец, дверь распахивается и на мгновение я слепну. Яркий солнечный свет, отражаясь от белоснежных сугробов, бьёт в глаза, а колючий морозный воздух в одно мгновение окутывает нас ледяным саваном. Кристиан держит меня крепко, не позволяя упасть, и по расчищенной дорожке мы идём вглубь сада. Вокруг высокий непроницаемый забор, но за ним ничего нет — это я уже знаю. В центре заснеженного сада нас ждёт одинокая скамеечка с наваленными поверх неё мягкими подушками. Он подготовил всё это для нас, заранее! Садимся на подушки, я ёжусь.

Спасаясь от морозных укусов, жмусь к нему; с ногами забираюсь на скамейку, зарываюсь в подушки. С бокалами обниматься неудобно, но всё же он обхватывает меня свободной рукой и нежно гладит по животику. Приноровившись, устраиваюсь полулёжа, положив голову на его грудь, а он сидит прямо, откинувшись на спинку скамейки и вытянув ноги. Проводит пальцем по моим губам, и я легонько его покусываю. Всё в моём докторе прекрасно — хочу чувствовать его всегда и везде. Держи меня крепче, только не отпускай, не оставляй наедине с этим холодом. Волоски на голых руках стали дыбом, а пальчики на ногах уже ощутимо покалывает — красивые туфли, оказывается, совсем не греют.

— Кристиан, а мы не замёрзнем?

— Ну что ты, милая, — отвечает, смеясь, — не успеем! Ну что, за нас?

Он поднимает бокал и ждёт от меня ответного жеста. С неохотой отрываюсь от него, чтобы ровно сесть, чтобы видеть его лицо. Рука с бокалом дрожит.

Вдруг призрачное видение пронзает мой мозг. Ну почему сейчас? Проклятые, лживые, страшные сны наяву, которые я с такой тщательностью скрывала от него — и именно сейчас? Кристиан ведь говорил, что при моей болезни у людей бывают ложные воспоминания. Яркие, правдоподобные, как будто из прошлой жизни, но это всё обман, иллюзия… Вот и сейчас я вижу девушку. У неё светлые волосы и голубые глаза. Она высокая и тонкая, и такая молодая. Опять она! Проклятая, которая является, чтобы меня погубить! Неужели, она хочет всё испортить? Неужели, желает отнять у меня мой день? Смотрит на меня, бессовестная. Она смеётся, а волосы её развиваются на ветру. Вдруг лицо её искривляется, нежные губы окрашиваются кровью, она протягивает ко мне руку, и это уже не рука молодой девушки — это поломанная, уродливая рука мертвеца. Своей страшной лапой она тянется ко мне, ещё ближе… Нет, не ко мне — она тянется к моему бокалу! Отдёргиваюсь, неосторожно проливая несколько багровых капель на алое платье.