Меган Миранда - Девушка из Уидоу-Хиллз

— То есть она пристрастилась еще до тех событий?

— Не могу сказать, не знаю. Возможно. Если так, то профессионально это скрывала.

— Или таскала на продажу.

Эмма пожала плечами, таким образом дав мне ответ. Мать была готова на все. Она выживала. Продавала рецепты, книгу, мою историю. Продавала наши вещи, когда закончились наличные.

— И вам никогда не хотелось копнуть глубже? — спросила я, не обвиняя, просто размышляя. — Собрав такие факты?

— Нет. Уже то, что произошло после программ в десятую годовщину, переходило все границы. Представь, если бы люди обнаружили, что все с самого начала было обманом.

Последнее слово повисло в воздухе, прозвучав громче, чем нужно. Глаза Эммы широко раскрылись, как будто она хотела забрать назад вылетевшее слово.

Первый раз телеведущая озвучила то, чего я боялась больше всего. Во что верил Натан, для чего все эти годы собирал улики.

Что несчастный случай на самом деле был фальшивкой.

— Меня уничтожат, — проговорила я, думая о людях, которые смотрели и молились о моем благополучном возвращении.

— Нас всех уничтожат, дорогая, — прошептала Эмма.

— Вы думаете, Натан Колман собирается куда-то заявлять?

— Если он возникнет, я сделаю то же, что и десять лет назад, — я его проигнорирую. У него нет никаких доказательств, так что бог с ним.

Я закрыла глаза.

— Я помню. Не все. Холод и тьму. С тех самых пор не выношу замкнутых пространств.

Эмма кивнула.

— Ну конечно! И ты выжила. Так что выкинь из головы. Тут не о чем думать.

— Кроме того, что Шон Колман мертв.

Она помрачнела.

— Убит возле моего дома. И в свете того, о чем вы рассказали, у некоторых есть основания подозревать меня.

Она подошла ближе, так близко, что я уловила запах водки.

— Дорогая моя, разве не ясно? Если уж на то пошло, то подозревать следует нас всех. — Ее холодные пальцы крепко сжали мой локоть. — И если это просочится наружу, то всем нам конец.

Натан Колман, 9:13

Мне кажется, мы недоговорили и как-то странно расстались. Я возле твоего дома, хотел зайти и поговорить. Не вижу твоей машины. Ты на работе?

Беннетт Шоу, 10:03

Эй, я слышал про отпуск. Черт знает что. Если тебе нужно где-то отсидеться, переждать, только свистни. Серьезно. Я понимаю, что друг из меня хреновый. Обиделся, что ничего не знал. Но теперь, Лив, мне все равно, кто что говорит. Не пропадай, ладно? Я на работе, телефон при мне. Не до правил.

Маккензи Шоу, 10:45

Здравствуйте, Оливия, это Маккензи Шоу. Только сейчас получила ваше сообщение. Оставляю номер своего мобильного, пожалуйста, перезвоните, когда сможете.

Келвин Ройс, 10:59

Оливия, это Кел Ройс. Вы пропустили прием. Мне звонила следователь, сказала, что зайдет. Будьте добры, перезвоните.

Натан Колман, 11:23

Я знаю, что ты видела. Я знаю, что ты знаешь. Дай мне объяснить. Ты все не так поняла.

Я ЧУТЬ НЕ ПРОСКОЧИЛАуказатель поворота на Уидоу-Хиллз — невзрачный, почти сливающийся с лесом.

Проехав еще с милю и обогнув горный склон, я увидела вдалеке три одинокие вершины, утопающие в сером облаке. Живот скрутило, как на самом верху американской горки, откуда вот-вот ухнешь вниз. Миг перед падением, ужас перед криком.

Съехав с автострады, я старалась увидеть что-то знакомое. Вызвать воспоминания маленькой девочки, которая здесь когда-то жила. Увы, ничто не отзывалось в памяти. Я скорее представляла себе, чем вспоминала. Ничего знакомого при въезде в город. Я не была здесь с семи лет.

В самом городе я тоже ничего не узнавала. Даже три горы вдалеке, которым город был обязан своим названием, всплыли в памяти лишь по фотографиям.

Я хорошо помнила снимки в газетах и интервью. Бледно-желтый дом с коричневатой отделкой, мать перед входом. Сырость коридора, стук дверной москитной сетки.

В воспоминаниях сохранилось только то, что наступило потом.

Крючок на двери, лекарства, горячий шоколад. Врачи и мама у моей постели. Операция, боль, упражнения. Взгляды.

А до того — полный мрак.

Одни лишь истории, рассказанные или прочитанные. Такое впечатление, что я вообще появилась на свет как персонаж из книги матери. Девочка, которая рождалась, брыкаясь и крича. Девочка, чья мать еще до того, как открыла глаза, знала, что дочь пропала. Девочка, чья мать верила, что дочь выживет.