Джефф Эбботт - Большой куш

— Зачем они закопали тела? Почему не бросили их просто в бухту?

— Там бы они вскоре всплыли.

— Гораздо проще привязать груз к ногам трупа, чем копать такую глубокую яму, затронув старое захоронение, — угрюмо произнес Уит. Он хотел уже рассказать о том, что услышал от Гуча, но Дэвид, подняв руку, перебил его.

— Послушайте, судья. Вы совершенно уверены в том, что собираетесь признать эти смерти убийством?

— Разумеется, уверен.

— Тогда это единственное, о чем вам следует беспокоиться, ваша честь. Если вы будете делать что-то еще, вам придется топтаться по моим ногам. И это, как вы догадываетесь, весьма болезненно. А когда я испытываю боль, настроение у меня портится. Надеюсь, я выражаюсь ясно?

— Вполне, — ответил Уит. — Сейчас я еду в Корпус-Кристи к медэкспертам, а потом, около четырех часов дня, встречусь с Паркером и его людьми. Они должны вернуть мне расписку за полученные старые кости. Хотите поехать со мной? — предложил Уит, решив, что тогда и расскажет этому упрямцу Дэвиду о подсказке Гуча, и пусть он ерзает на своей заднице все эти тридцать миль до Корпус-Кристи. Все лучше, чем просто слушать радио.

— Конечно, очень хорошо. А днем я еще должен допросить одного подозреваемого.

— Правда? А кто он?

— Заезжайте за мной часа в три. И мы вместе поедем к Паркеру.

Дэвид подмигнул ему и, надев свою ковбойскую шляпу «стетсон», вышел из кабинета. По пути он сердечно поздоровался с Эдит Грегори, секретаршей Уита, а затем с гордо поднятой головой направился по коридору здания суда. Напоследок он с важностью заявил:

— Я расскажу о моем подозреваемом, если будет настроение.

— О, тогда желаю, чтобы оно у вас было в полном порядке, — сказал Уит.

Алекс Блэк закрыл дверь своего номера в мотеле «Сэндспот» и включил свет. Помимо свирепого кондиционера, гнавшего в комнату ледяной воздух, и постоянных стонов и скрипов через стенку, где, как он решил, на медовый месяц расположились молодожены, здесь, в его временном жилище, было мало привлекательного. Он собирался съехать отсюда. Ему нестерпимо хотелось поехать к арендованному ими контейнеру, запустить руки в монеты, ощутить тяжесть Глаза Дьявола и послать подальше всех археологов и прочих бюрократов, которые путались у него под ногами. Но вместо этого он сел на кровать и по мобильнику набрал номер отца.

— Комнату Берта Экстона, пожалуйста, — сказал Алекс и приготовился ждать, пока диспетчер в приемной хосписа, приюта для безнадежно больных, соединит его с отцом. Он слушал дурацкую, надоевшую до смерти мелодию, когда в трубке раздался слабый голос:

— Алло.

— Папа. Как там сегодня? — спросил Алекс.

— Всего около трех. Вчера было девять. Классно. Ты должен был позвонить еще вчера.

— Ну да. Я вот-вот закончу эти раскопки, папа, и приеду в Майами. Скоро увидимся, — бодро произнес Алекс и подумал: «И выдернем твою несчастную задницу из этой богадельни, а потом уедем в Коста-Рику, чтобы дать тебе возможность помереть под прекрасным южным небом. Возможно, даже рядом с какими-нибудь руинами, просто в память о прежних временах». — Как тебе мое предложение?

— Это было бы здорово, — отозвался отец, слабо покашливая. — Тебе нравится в Мичигане?

— Конечно, нравится, — ответил Алекс, стараясь говорить беспечно и думая о том, что папе лучше ничего не знать. Он до сих пор думает, что сын находится на раскопках артефактов индейцев оджибве. — Чудное место, чтобы провести здесь лето.

— Местные бюрократы небось задают тебе перцу? — Казалось, голос Берта немного оживился.

— Никак нет, сэр. Никто мне тут перцу не задает.

— Это хорошо. Я горжусь тобой, мой мальчик.

Папе лучше ничего не знать.

— Выходит, завтра должно быть, по крайней мере, шесть? Ты, надеюсь, держишь твердые позиции?

— Поумерь там свой оптимизм. Да. Будем рассчитывать на шесть. Когда приедешь, может, привезешь мне упаковки по шесть штук, хорошо?

— Конечно, папа.

Разумеется, он привезет потихоньку это долбаное французское шампанское для старика. Алекс попрощался и положил трубку. Покупатели на монеты уже выстроились в очередь — все за наличные, никаких лишних вопросов. Он мог бы найти покупателя и на Глаз Дьявола — возможно, кого-нибудь из колумбийских трейдеров, — но с таким крупным изумрудом придется действовать очень осторожно. Даже сама попытка оценить камень может привлечь нежелательное внимание. Но вероятно, он будет в Майами уже через неделю, а там — и концы в воду.