Анна Иванова - Вера. Надежда. Смерть [СИ]

Косино-Ухтомский район. Как еще я могу это использовать? В соцсетях есть поиск по району. Все еще есть надежда узнать его по фотографии. Но не собираюсь же я просматривать страницы всех жителей? Или собираюсь… Я устроилась за обеденным столом и раскрыла ноутбук. На странице поиска ввела все известные мне параметры: пол мужской, возраст от тридцати пяти до сорока. Что, если ему больше? Или, наоборот, он выглядит моложе своих лет. А может, у него в профиле нет фото. Или аккаунта в этой соцсети.

— Ничего, — сквозь зевок, проговорила я. — Посмотрю и на других сайтах. Мне спешить некуда. Он же не торопится меня навестить…

Кажется, я проснулась за мгновение до того, как тишину пустой квартиры нарушил дверной звонок. Протяжный звук будто прошел через все затекшее от сна в скрюченной позе тело. С трудом оторвав щеку от клавиатуры макбука, я попыталась выпрямить затекшую руку. Гость зажал кнопку во второй раз. Какой настырный. Придется открыть. Уже на полпути к двери я вспомнила про пистолет и вернулась за ним на кухню.

Монотонная работа за компьютером не дала результатов, но зато усыпила, а сон помог забыться. Проспать бы так много лет, в сладком неведении. Только, боюсь, однажды меня разбудит не поцелуй прекрасного принца, а нож маньяка. Хотя, почему бы и не поцелуй? Вдруг прямо сейчас за дверью ждет прекрасный принц, готовый защитить меня от всех чудовищ этого несказочного мира?

И без того колотившееся в груди сердце забилось еще быстрее, словно стало невесомым и вот-вот взлетит. Тело выпрямилось. Что это, самообман или предчувствие? Сжав покрепче чудо-арбалет, спящая красавица отворила первую дверь. Прижавшись щекой ко второй, увидела его. Он и правда пришел защитить.

— А целовать не будешь? — прошептала я, когда принц прошел прямиком на кухню.

— Куда можно вставить? — спросил он.

— Так сразу?

— Где у тебя разъем для юэсби?

Только сейчас я заметила в руке у Ильи флешку.

— Я был у матери этой Нади. Она думала, дочка в Тунисе, с подругами отдыхает по горящим путевкам. Отвез ее на квартиру дочери, там никого. В холодильнике протухшие суши, молоко просроченное. Свежих продуктов нет.

— Так она настоящая?!

— Кто, мать? Еще какая. Даже паспорт есть. Я видел, когда заявление писала. А почему ты спрашиваешь?

— Да так…

— Дальше с ней московские опера работать будут. Но Надя эта из страны не выезжала, пробили уже. Нет юэсби, что ли? — приподнял макбук он.

— Сейчас дам переходник, — я повернулась к ящику с зарядными устройствами и прочей компьютерной ерундой, которую, по мнению моего брата, нельзя хранить на кухне. — А что у тебя на флешке?

— Фотки племенников, крестников, детей друзей, соседей. Короче всех мужчин от тридцати до пятидесяти, кто имеет какое-то отношение к первым награжденным. Если ты права, убийца просто обязан быть среди них.

Не оборачиваясь, я почувствовала, как по спинет побежали мурашки. Словно сзади была не флешка с фотографиями, а сам человек, чуть не замучивший меня до смерти три года назад. Простояв так с минуту, я принялась перебирать содержимое вялыми, будто потерявшимися пальцами.

— Где эта штуковина? Всегда же здесь лежала…

— Давай, я посмотрю, — подошел сзади Илья.

Мурашки замерли, а спину окутало убаюкивающее тепло. Захотелось снова очутиться во сне, где никакого маньяка нет, а есть только принц. И пусть я представляла его иначе, вряд ли спящая красавица выбирала, какой из претендентов доберется до вершины башни.

— Как он выглядит? — спросил Илья, и его дыхание коснулось моего уха.

— Хорошо, — оглянулась и прошептала я, увидев, как прекрасен мой принц.

Сначала в его золотисто-карих глазах показались искры смеха, но тут же скрылись за расширившимися зрачками. Руки, до этого тянувшиеся к ящику, окончательно развернули меня лицом к Илье и сомкнулись на пояснице. Я затаила дыхание. Прежде, чем снова вдохнула и смогла что-то произнести, его губы прижались к моим. Я ощутила их горьковатый вкус, запах табака. Руки сами собой легли ему на плечи и обвились вокруг шеи. Почувствовав это, он подхватил меня и куда-то понес. Я потеряла равновесие.

Падая, зажмурилась, готовая лететь в любую пропасть, только бы в этих крепких объятиях. Спина коснулась чего-то твердого и прохладного. Мягко, словно посылку со знаком «Хрупкое», Илья положил меня на обеденный стол. Не спеша, опустился сверху. Ощутив его вес, я будто впервые за долгие месяцы по-настоящему почувствовала собственное тело. Выгнулась ему навстречу. Распахнула глаза. На секунду мне снова показалось, что я падаю. Слишком быстро. Я оторвала руки от его шеи и взмахнула ими. Послышался грохот. Илья поднял голову и отпрянул.