Себастьян Фитцек - Осколок

Порыв ветра ударил в окно, и Марк снова почувствовал понижение температуры, правда, на этот раз никто не открывал дверь.

— Что вы имеете в виду?

— Хотя ваш брат и привез вас ко мне, чтобы я обработал вашу рану на голове…

— Но? — спросил Марк.

— …но я не терапевт, я психиатр, — закончил Хаберланд фразу. Он выглядел постаревшим на несколько лет. — Возможно, я помогу вам выяснить, что с вами происходит.

Хаберланд подошел к напольной вешалке рядом с письменным столом, снял теплую шерстяную куртку и надел ее.

— Пойдемте, — обратился он к Марку, словно Эммы и не было в комнате. — Прогуляемся с вами.

Озеро буквой U огибало маленький домик в лесу. Когда они через заднюю дверь вышли на свежий воздух, какая-то хищная птица кружила над неспокойными водами. Старый пес, бросившийся к берегу, вспугнул уток и лебедя. Они заклокотали, лихорадочно забили крыльями, но потом решили, что новые посетители не представляют опасности, и снова успокоились.

— Спокойно, Тарзан, — крикнул Хаберланд псу. Светлокоричневый зверь с седой мордой так тихо лежал в своей корзине, что Марк заметил его, только когда тот поднялся, зевая, чтобы сопровождать его и своего хозяина на прогулку.

— Люди всегда совершают ошибку и кормят диких зверей, — сказал профессор, глядя на воду.

Они оставили Эмму одну в гостиной, что несколько удивило Марка, потому что врач не походил на человека, который вот так легко доверяет незнакомцам. Вместе с тем что-то в его глазах говорило, что он переживал ужасы и похуже, чем те, которые мог ожидать сегодня от раненой женщины и бывшего пациента.

— Тем самым они лишь нарушают цепочку питания, они к нам привыкают. А это неправильно, — продолжил Хаберланд.

— Люди делают это из любви к животным, — сказал Марк. Они с Сандрой часто бросали хлебные крошки лебедям на озере Ванзе.

— Да, но тем не менее это ошибка. — Хаберланд застегнул молнию своей куртки, из-под которой торчал пиджак. — Зло никогда не может быть во благо.

Они пошли вдоль берега, и Марк задавался вопросом, действительно ли они говорят о диких животных. Все-таки в жизни он придерживался девиза, что цель оправдывает средства. Наверняка Хаберланд знал о его ложных показаниях, из-за которых Бенни попал в психиатрическую клинику.

— Вы выглядите очень неуверенным, — перешел Хаберланд к делу.

Камыши отделяли берег, который слегка поднимался в гору, от озера.

— Да. — Марк вдохнул влажный лесной воздух. — Я больше не доверяю своим воспоминаниям.

Он вкратце рассказал, что с ним случилось, и описал последние события в подвале его бывшего дома.

— И? Что вы думаете? Я сошел с ума?

Хаберланд остановился и посмотрел вслед Тарзану, который снова пытался пробраться через камыши к озеру, но то и дело отступал, потому что стебли кололи ему морду.

— Вы сомневаетесь в себе. Как правило, сумасшедшие этого не делают. Зато обычно пытаются оправдать свое невменяемое состояние надуманными теориями. Как Эмма, например.

Марк посмотрел ему в лицо. У обоих изо рта шел пар.

— Вы считаете ее больной?

— Так быстро ставит диагноз только шарлатан. Но в отличие от вас, фрау Людвиг не задается ключевым вопросом.

— Сошла ли я с ума?

Хаберланд кивнул.

— Когда вы спали, я долго разговаривал с ней. Эмма была беспокойной, суетливой, она ищет и видит лишь те доказательства, которые подтверждают ее теорию заговора.

— То есть вы считаете, что у нее паранойя?

— А вы нет?

Они прошли мимо скамейки, которая знавала и лучшие времена. Спинка сгнила, да и сиденье вряд ли могло выдержать большую нагрузку. Хаберланд поставил на нее ногу и счистил с подошвы прилипшие листья.

— Предположим, вы абсолютно здоровы, Марк, — помимо ваших телесных ран и потухших глаз, которые меня очень беспокоят, — но, по крайней мере, у вас нет психосоматического расстройства. Дом, озеро, лес — все реально, и мы оба действительно ведем этот разговор. Как бы вы тогда объяснили все произошедшее?

Тарзан присоединился к ним. Лишь сейчас Марк заметил, что пес старался не ступать на одну из задних лап.

— Может, мне уже когда-то стирали память? — предположил он. — Может, в первый раз что-то пошло не так, и я вспоминаю факты из своей прежней жизни?

— Возможно. — Хаберланд с сомнением приподнял уголки губ. — Или же все с точностью до наоборот.

Он наклонился и бросил палку в направлении, откуда они пришли. Тарзан лишь устало посмотрел ей вслед.