Корен Зайлцкас - Учитель драмы

– Слышу. Но сейчас не очень удобно. Мы к друзьям опаздываем.

– Где? – спросил он. Краткая версия вопроса: «Сколько это будет стоить?»

Я повернулась спиной к Фитцу.

– ИМКА [2] ИМКА (YMCA, Young Men’s Christian Association) – молодежная волонтерская организация. Известна благодаря организации детских лагерей… (Прим. пер.) , – сказала я тихо.

– И как это возможно с твоей страховкой?

Этот вопрос для меня всегда был как удар в солнечное сплетение.

– Мама, смотри! Паровозик! – воскликнула Китти. Буклеты музея железнодорожного транспорта разлетелись по сверкающему холлу гостиницы, как пропагандистские листовки во время войны.

– Вполне возможно. – Я положила руку на плечо Фитца за секунду до того, как он вытер нос о шелковый подлокотник дивана.

– То есть ты ее получила? – спросил Рэнди.

– Получаю.

– Просто я не понимаю, почему все так долго. И почему ты не подала заявку на страховку, когда оформляла визу.

– Проглядела.

Два года назад я обратилась за получением грин-карты, которая автоматически предполагала и страховку, но из Министерства внутренней безопасности сообщили, что в представленных документах есть ошибки. Но я не вернулась в Англию, а выдумала иммиграционное интервью в Федерал-Плаза в тот самый день, когда Рэнди закрывал крупную сделку по недвижимости. Я доехала на автобусе до Манхэттена, побаловала себя стейком у Марка Джозефа [3] Известный стейк-хаус в Нью-Йорке. (Прим. ред.) и через шесть часов вернулась в Катскилл. Рассказала правдоподобную историю, которая успокоила Рэнди на какое-то время. А потом пришла моя карточка резидента с веб-сайта, где можно заказать поддельные документы.

Только наутро после мальчишника я показала ему эту карточку – надеялась, что не заметит смазанный шрифт из-за похмелья.

Липовое удостоверение – далеко не самое большое вранье в нашем браке. Официально я все еще была замужем за Озом. Потому что заявление на развод и неизбежная бумажная волокита привели бы ко мне полицию, которую все еще интересовала моя роль в финансовых махинациях супруга.

Рэнди тем временем перешел в режим агента по недвижимости:

– Грейси, тебе нужно получить свою кредитную линию. Сейчас. И если понадобятся деньги, никто не узнает о паре пропущенных выплат по ипотеке.

– Паре ? Ты говорил, что в прошлом месяце был первый раз!

– Мне надо идти. – Он понизил голос. – Главный только что пришел.

Я повесила трубку, провела детей через стеклянные вращающиеся двери, и мы с головой нырнули в невыносимую полуденную духоту. Это был 2010 год, самое жаркое лето в Нью-Йорке за всю историю наблюдений. Серое, но неожиданно светлое небо слепило глаза, волны горячих выхлопов плавили воздух на парковке.

Фитц уговорил Китти уцепиться за него и побежать вместе.

– Давай! Будешь моим реактивным ранцем!

– Осторожнее, – предупредила я, потому что эта игра почти всегда заканчивалась ободранными коленками.

– Мы очень осторожно, – сказал Фитц, осуждающе глядя на меня с явным намеком, что я зря драматизирую.

Петли ведущих в бассейн дверей скрипнули, несколько женских голов повернулись в нашу сторону.

Я никогда не была особо тщеславной, но мне стало интересно, что же при взгляде на меня видят эти дамы, только что после полной эпиляции и грязевой ванны.

Если бы мы встретились в Гилдхолле, где я училась драматическому искусству, они бы увидели дерзкую девицу с растрепанным гнездом рыжих кудряшек, считающую, что сидеть на мокрой траве и пить сидр – это такая же важная часть образования, как и декламировать Шекспира. Я тогда пела в тви-поп [4] Поджанр инди-попа, для представителей которого характерна примитивная простота звучания. (Прим. ред.) группе, скручивала идеальные косяки, одевалась весьма экстравагантно, да и компания была под стать: помню, как я разгуливала в коротеньких шортиках и кимоно под руку с неряшливым бисексуалом из Королевского колледжа. Не то чтобы все тут же оборачивались, стоило мне войти в комнату, но в юности мне определенно сопутствовало триединство успеха: амбиции, харизма и немного удачи.

В тридцать с хвостиком у меня уже был Фитц, которого я таскала с собой в модном тогда слинге, а мечты об актерской карьере на подмостках Вест-Энда стали далеким воспоминанием. Но даже тогда я сохраняла дух изысканного бунтарства. Я носила воротнички, как у Питера Пэна, с закругленными краешками, вместе с черными кожаными мини-юбками. Приправляла речь французскими словечками и ругательствами. Я прекрасно себя чувствовала в загородных домах с пятнадцатью спальнями и даже помогала Озу обхаживать инвесторов, чтобы те вкладывали деньги в турецкие кондоминиумы.