Эбигейл Джонсон - Девушка в бегах

На экране появляется школьное фото. На нем молодая мама – наверное, ей столько же лет, сколько мне сейчас. Почему-то она выглядит хмурой, грустной. Фото Дерека Эббота, наоборот, яркое и живое, он плывет на парусной лодке и радостно смеется. Он симпатичный, у него кожа и волосы человека, который много времени проводит на солнце. Репортер показывает еще несколько фотографий с ним, говорит, что он был приятным в общении и дружелюбным, создавая портрет молодого мужчины, которого ждало блестящее будущее, если бы его жизнь не оборвалась столь трагически.

– Родители Дерека сообщили полиции, что безумно влюбленная девочка-подросток неадекватно отреагировала, когда их сын не ответил на ее чувства взаимностью. Они рассказали, что она проникла в дом, где жили они с сыном, однажды вечером, когда все трое ужинали. Когда ее обнаружили, она ждала Дерека на втором этаже, в его старой комнате – в его кровати.

На видео показывают внушительный особняк Эбботов, в котором произошел этот случай.

– Дерек попросил ее уйти, но она отказалась. Его родители пригрозили вызвать полицию, и она пришла в ярость, требуя, чтобы Дерек признал, что сам пригласил ее сюда. Когда он отказался это делать и попытался увести ее от родителей, она набросилась на него и столкнула его с лестницы. Вскрытие показало, что он умер на месте. Тиффани Яблонски сбежала с места преступления.

Мой желудок вот-вот вывернется наизнанку, и я уже собираюсь закрыть видео, когда в кадре снова появляется журналистка. Она стоит перед трейлером «Airstream», рассказывая, что здесь мама провела детство. Дверь резко распахивается, и в проеме появляется мужчина с лохматыми седыми волосами и темными мешками под глазами.

– Убирайтесь с моей частной территории!

Глаза журналистки загораются, и она сует микрофон ему в лицо.

– Мистер Яблонски, вы знаете, что ваша дочь была без ума от Дерека Эббота?

Я невольно прикрываю рот рукой. Это мой дедушка. Он умер незадолго до того, как я родилась, так что я никогда не видела его фотографий. Мама всегда говорила, что ее детство не стоит того, чтобы его помнить. Но сейчас он прямо здесь. Или был – напоминаю я себе. На мгновение мне становится больно от мысли, что я никогда его не знала, но я прогоняю ее.

Он пытается схватить микрофон журналистки, но промахивается. Та ловко уклоняется и снова подносит микрофон к его лицу:

– Вы виделись с ней после того вечера, когда погиб Дерек?

– Она не сделала ничего плохого. Вы обвинили ее просто потому, что какой-то парень из богатой семьи указал на нее. Вы сгниете в аду, все до последнего.

– Так значит, вы не думаете, что она совершила ошибку, когда…

– Достаточно? – Малькольм протягивает руку к клавиатуре, чтобы остановить видео.

– Что? Нет. Это мой дедушка. Он не думает, что мама убила его. Он…

Но Малькольм уже закрыл браузер. Еще несколько кликов, и на экране снова появляется программа для регистрации клиентов. Я проталкиваюсь мимо него к компьютеру, но тут колокольчик над дверью звонит, и в кабинет заходит недовольный менеджер с ящиком для инструментов в руке. Он застывает на месте, увидев нас за столом.

– Эй, вам сюда нельзя, – произносит он. Легкая дрожь в голосе выдает его настороженность.

В одно мгновение я вспоминаю, как мама непринужденно улыбалась мистеру Гиллори, и мгновенно нацепляю такую же улыбку на собственное лицо.

– О, простите. Тут никого не было, так что мы просто решили осмотреться на случай, если кто-то оставил записку у компьютера или что-то подобное. – Если бы я была одна, я бы точно его убедила, но Малькольм выглядит так, словно его избивали стенобитным орудием. На лысой голове менеджера начинают проступать мелкие капельки пота, и он даже слегка пятится назад.

Я сдвигаюсь так, чтобы мои драные джинсы и порез на бедре были ему не так заметны. Затем, инстинктивно наклонившись к Малькольму, я обхватываю его руками за талию. Я чувствую, как он вздрагивает.

– Джейк – боксер-любитель, в полусреднем весе, и, хотите верьте, хотите нет, он сегодня победил. – Я еще шире улыбаюсь менеджеру.

Малькольм обнимает меня за плечи и целует меня в лоб.

– Дорогая, с тобой я всегда побеждаю.

Когда его губы касаются моего лба, моя улыбка на мгновение исчезает, потому что я вспоминаю Эйдена. Эйдена, который понятия не имеет, где я – и виноват в этом Малькольм. Я хочу отшатнуться, схватиться за нож и произнести угрозу, которую я действительно смогу исполнить. Но вместо этого я снова заставляю себя улыбнуться во весь рот и молюсь, чтобы менеджер повелся на нашу историю, чтобы он не заметил, как сильно я стискиваю зубы.