Джон Харт - Вниз по реке

Глаза Долфа метнулись ко мне, и я понял, о чем он сейчас думает: о том, как я взял револьвер из его шкафа и как едва не убил Зебьюлона Фэйта. Он спрятал его для моего же блага.

– Он прав, – с облегчением произнес я. – Это хорошая причина.

– Может, объясните? – обратился ко мне Паркс.

Отец заговорил раньше меня:

– Ему не надо ничего объяснять. Мы делали это пять лет назад. Он не должен делать этого снова. Никогда. Тем более здесь.

Я почувствовал на себе взгляд отца, силу его слов. И то, что из них следовало. Он впервые вступился за меня с того момента, как Дженис заявила, будто видела меня всего в крови. Паркс словно закостенел, а по щекам у него стал расплываться густой румянец.

– Ты ограничиваешь мою ценность для тебя, Джейкоб.

– За три сотни долларов в час это я тут устанавливаю правила! Адам скажет тебе только то, что, как он думает, тебе нужно знать. Я не позволю опять его допрашивать.

Паркс попытался ответить отцу таким же взглядом, но через несколько секунд не выдержал. Отмахнулся и двинулся прочь.

– Ладно, – сказал он.

Я следил за ним на всем пути к машине. Внезапно мой отец смутился, словно из-за этой своей защитной речи. Похлопал Долфа по плечу, зацепился взглядом за Джейми.

– Ты пьян? – спросил он.

Джейми по-прежнему был вне себя – это было совершенно ясно.

– Нет, – отозвался тот. – Просто с бодуна.

– Ладно, тогда возьми себя в руки, парень.

Джейми влез в кабину своего пикапа, сполз вниз по сиденью и прикурил сигарету. В результате из молодежи остался только один я. Отец отвел нас на несколько шагов в сторону. Вид у него был виноватый.

– Он не всегда такой, – произнес он, после чего посмотрел на Долфа. – Ты как?

– Понадобится нечто большее, чем какой-то мальчишка, чтобы испортить мне день, – буркнул Долф.

– А где вы спрятали ствол? – спросил я.

– В жестянке из-под кофе на кухне.

– Они его найдут, – констатировал я.

– Угу.

Я изучил лицо Долфа.

– Есть какая-то вероятность того, что этот ствол можно будет привязать к смерти Дэнни?

– Не могу представить, каким образом.

– А у тебя есть короткостволы? – спросил я у отца.

Он покачал головой, и его взгляд переместился куда-то вдаль. Моя мать убила себя как раз из одного из его револьверов. Это был глупый вопрос, нетактичный, но когда отец заговорил, его лицо было каменным.

– Что за бардак! – только и сказал он.

Отец был совершенно прав, и я подумал, насколько же все сейчас одно к одному. Смерть Дэнни – как теперь точно установлено, в результате убийства; нападение на Грейс; Зебьюлон Фэйт; все остальное. Я посмотрел на дом Долфа, полный чужих людей. Приближались перемены, причем явно не к добру.

– Мне надо ехать, – объявил я.

Отец казался совсем старым.

Я мотнул головой на дом:

– Паркс прав в одном. Они ищут возможность повесить на кого-нибудь смерть Дэнни, и, похоже, по какой-то причине Грэнтэм сосредоточился на нас. А значит, он в особенности будет присматриваться ко мне.

Никто не стал мне возражать.

– Мне нужно кое с кем поговорить.

– С кем поговорить?

– Мне сейчас кое-что пришло в голову. Это может быть и ни о чем, но нужно все проверить.

– Можешь сказать, что именно? – спросил Долф.

Я немного поразмыслил. Пока тело Дэнни не нашли в провале, все думали, что он во Флориде. Его отец. Джейми. Должна была иметься какая-то причина для этого, и я подумал, что смогу отыскать ее в мотеле «Верный». Отправная точка ничем не хуже других, при любом раскладе.

– Потом, – сказал я. – Если все выгорит.

Сделав два шага, остановился и опять повернулся к отцу. Его лицо было тяжелым и полно печали. Говорил я от чистого сердца:

– Я ценю то, что ты сказал Парксу.

Он кивнул:

– Ты же мой сын.

Я посмотрел на Долфа:

– Скажите ему, зачем вы спрятали ствол, хорошо? Нет причин, чтобы это оставалось нашим секретом.

– Ладно.

Забравшись в машину, я попытался понять, какие чувства испытает мой отец, когда Долф расскажет ему, насколько близко я был от того, чтобы убить Зебьюлона Фэйта. Учитывая то, как мы все себя чувствовали из-за Грейс, подумал я, он наверняка поймет. Это была последняя из всех наших проблем.

Я выкатил с территории фермы на гладкий черный асфальт. Хорошо прожарившаяся дорога мутно мерцала под солнцем. Заявившись в мотель «Верный», я обнаружил за стойкой все того же пожилого латиноамериканца.

– Вы Мэнни, верно?

– Эммануэль.

– Ваш босс здесь? – спросил я.