Эдвин Хилл - Пропавшие

До прошлой зимы у Эстер имелась подработка. Она находила пропавших: приемных детей, пару с давнишнего выпускного, друзей из начальных классов. До прошлой зимы это занятие казалось безобидным, даже невинным. Эстер верила, что оказывает услугу, от которой все только в выигрыше. Она и не подозревала, как опасны бывают тайны, а кое-что – или кое-кого – лучше не находить.

Мужчина все говорил и говорил. Эстер следовало прервать его, но что-то в его голосе заставило слушать дальше. Прежде она гордилась умением с первых фраз вычислять психов: их выдавали тембр голоса, ключевые слова. Этот же человек говорил искренне, а еще его звали Чарли. Куда уж честнее? Эстер представила себе его портрет: ровная осанка, короткая ветеранская стрижка. Лет ему, наверное, за тридцать, ближе к сорока – ровесник Эстер – и он стремится загладить небольшую (или крупную) вину.

– Что вам еще надо рассказать? – спросил Чарли.

– Что-что?

– Что еще вам нужно знать, чтобы взяться за дело?

– Ничего.

– Я вам вроде мало рассказал.

Кейт подергала Эстер за рукав.

– Сойок восемь, – прошептала она. – Сойок восемь цветов.

– Молодчина, – шепнула в ответ Эстер. – Я этим больше не занимаюсь, – ответила она затем в трубку. – Завязала. Больше я людей не ищу.

– Но о вас же пишут в сети.

Вот бы найти все сайты, на которых упомянуто ее имя, где рассказывают разные версии ее истории, и все стереть, но таких ресурсов чересчур много. Да и потом, что она вообще знает о Чарли? Неважно, какой он милый сейчас, по телефону, у него наверняка семья, жена и дети, и этим людям даром не нужна грязная правда, которую Эстер может раскопать. Кто она такая, чтобы решать чужую судьбу?

А может, он и вовсе пургу гонит. Хочет найти давно потерянную бывшую и ее нового мужа. Вдруг он уже разжился дробовиком и сотней патронов к нему и колесит теперь по ночам в проржавевшей «Шеви-Нова», ищет их.

– Если вам и правда так надо найти эту женщину, – сказала Эстер, – наймите частного детектива. Я просто библиотекарь. Удачи.

Не давая Чарли возразить, она нажала отбой. Вернула все цветы, кроме синих маргариток, расплатилась за них и, игнорируя протесты Кейт, покинула магазин.

Приоритеты, напомнил себе Рори. Он сделал выбор и все, что в его силах. Он протолкнулся через толпу на пирсе. Было уже хорошо за пять часов вечера, то есть паром задерживался уже больше чем на час. То и дело кто-то окрикивал Рори, кто-то обзывал козлом.

Рори пробился к воротам и спустился на причал, где Зои, новый капитан парома, смотрела на темнеющее небо. Она заняла эту должность, когда уволили Пита, и многие постоянные пассажиры до сих пор удивлялись новому капитану: юной, симпатичной… девушке. Однако Зои умела руководить.

– Если протянем еще дольше, – сказала она, – плыть будет опасно.

– Пит у меня в джипе, – ответил Рори. – Под кайфом.

– А что новенького?

Раньше Зои встречалась с Питом, но, когда тот подсел, постаралась держаться от него как можно дальше. Рори хватило ума не просить помощи у нее. Он прошел до конца пирса и, прикрывая глаза от дождя и брызг, всмотрелся в даль: в канал, оставляя за собой бурлящий след, заходило водное такси. Полиции штата было плевать на правила, они даже не подумали сбавить ход и войти по инерции. Когда лодка подошла ближе, Рори увидел на носу Трея – тот стоял, точно гальюнная фигура, в новехоньком дождевике. Трей ненавидел Рори, но Рори в Трее нуждался, особенно если хотел все-таки сдать экзамен, и сегодня представилась удобная возможность проявить себя. Трею придется положиться на Рори и его знания об острове и местных, ведь сам Трей, хоть и женат на Лидии, здесь чужой. И всегда будет чужим.

Водитель заглушил мотор почти у самых свай пирса, и Трей вместе с другим детективом и полицейским выпрыгнул на настил. Поднимаясь, на Рори он едва ли взглянул. За Треем шла напарница: детектив с соломенными волнистыми волосами до плеч, в джинсах на эластичном ремне и в практичной обуви. Она уже приезжала на остров, когда пропал Оливер.

– Барб Келли, – представилась она, протягивая руку. – Вы ведь местный помощник шерифа, да? Дентон вроде?

– Данбар, – поправил Рори.

– Я лучше запоминаю лица, – сказала Барб, приглядываясь к нему. – Имена как-то не очень.

Рори уже хотел пожать ей руку, но тут ее согнуло пополам и вырвало.

– Всю жизнь жила на побережье, – сказала Барб, утирая желчь с подбородка рукавом, – но к качке так и не привыкла. Господи, надеюсь, сегодня мы больше в море не выйдем.