Андрей Агафонов: Somebody to kill. Кинороманы

– Агитаторы у нас работают бесплатно. Какие-то расходы я беру на себя. Мы друзья с Олегом.

– А год назад дружили с кандидатом от КПРФ в Новосибирске. С кем еще вы дружите, Павел Анатольевич?

– Давайте я не буду называть фамилий, чтобы вам потом не пришлось забыть этот разговор. А то если я начну, то уже не остановлюсь.

– Остановитесь, Павел Анатольевич, остановитесь. Вы сейчас наговорите себе. Предложение к вам такое – вы забываете наш разговор, я забываю ваш пьяный треп в помещении КЗК девятого восьмого. Ну и само собой, если вдруг нечаянно с нашим губернатором что-то произойдет до выборов, в шутку или серьезно, я первым делом подумаю о вас. И разговор у нас тогда будет совсем другим.

– А, только до выборов, значит?

– До свиданья, Павел Анатольевич.

Оставшись один, молодой человек выключает диктофон в столе, делает запись в лежащем перед ним старинного вида органайзере. Хватает себя за подбородок и сидит молча. Звонит телефон.

– Иду, – говорит молодой человек в трубку. – Уже иду.

Мне просто нужно выйти наружу.

За спиной остается желтый прямоугольник двери, в нем шевелится что-то белое и розовое. Впереди темный коридор длиной с футбольное поле.

На мне, кажется, халат.

Я физически чувствую, как остатки волос на голове колют мою голову корнями. Я слышу шум в голове, и он нарастает. Где-то слева лают собаки. Вероятно, там есть выход.

С диванчика вскакивает охранник, я останавливаю его, просто мотнув головой.

Впереди брезжит свет, в голове дребезжит телевизор.

– Недавний скандал с недвижимостью, по слухам, принадлежащей семье губернатора, до сих пор вызывает вопросы. Как получилось, что новенький торговый центр, на строительство которого было потрачено более полумиллиарда казенных рублей, оказался частной собственностью? Кто ответит за…

– Отвечу. За все отвечу… – бормочу я.

Собака бросается мне навстречу из дверей на террасу, внезапно, огромная, черная. Я едва не падаю. Хватаю ее за лапы, за шею. Она неистово лижет мне лицо.

– Магда, Магда! Перестань! Прекрати! Магда, дура!

– Магда! – звенящий голос жены. Как я ее ненавижу…

Собака, заскулив, прыгает в сторону и исчезает где-то в сияющем далеке. Больно смотреть в ту сторону. Похоже, что давно уже день. Я падаю в бассейн, как раненый бегемот. Халат всплывает надо мной, огромный, белый, пустой. Я выныриваю на другом конце бассейна, трясу головой, выбираюсь наружу. Прохожу мимо столика. На нем газета с моей фотографией и слоганом «За все отвечаю лично!»

Я иду, оставляя за собой след.

Из дома за мною недобро следит охранник. С кобурой подмышкой.

У меня была надежда, что я со временем стану здесь своим, как Егор. И ко мне, нежно улыбаясь, будет склоняться официантка в блузке с вырезом. И девушки у бара будут делать мне ручкой. И потом присаживаться за мой депозитный столик.

А пока что Егор по-хозяйски развалился на диванчике, я сижу напротив в кресле, а сбоку наливает себе какое-то модное пойло стильный типок в белой рубашке.

– Спасибо, что пришел.

– Спасибо, что позвали. Уже и не надеялся.

– Да, замотались…

Повисает неловкая для меня пауза длиной примерно с километр.

– Так чего ты хотел, Митя? – спрашивает Егор.

– А, вот так построим разговор?

– Хорошо. Как ты хочешь построить разговор?

– Я напомню, – говорю я и чувствую, что мой голос начинает дрожать, – что месяц назад ты ко мне пришел и говорил, чего хочешь ты, и что за это получу я.

Типок сбоку хмыкает. На меня по-прежнему не смотрит.

– И там была должность в вашей телекомпании. И… много чего еще.

– Окей, – говорит Егор. – Получается, мы тебя обманули.

– Я этого не говорю, – торопливо говорю я.

– Давай я объясню, – говорит типок. – К тебе вопросов никаких нет.

– И на том спасибо.

– Но сейчас твоя заметка как мертвому припарка. Эти выборы Олежка просрал. Он бухает. Шансов ноль. Мы его уже не мочим. Через две недели он будет в Швейцарии. Или где угодно. Собственно, похуй. Вопрос по нему решен.

– Вопрос по мне не решен.

– Ну, смотри, – снова Егор. – То, что мы тебе обещали, мы сейчас не можем дать. Форс-мажор. Месяц назад никто не знал про Володина. Так что, старик… Мы сами тут сидим и не знаем, где будем после выборов. Расклад поменялся.

– Что-нибудь будете? – ласково спрашивает официантка в блузке с вырезом, наклоняясь ко мне. Я смотрю на Егора, он кивает.