Десмонд Бэгли - Оползень

– И где же мне найти вас? – спросил я с иронией.

– Э... э... э... портье в Доме Маттерсона всегда знает, как связаться со мной.

– Я безусловно буду рассчитывать на вашу помощь, – сказал я и взял меховое пальто, переброшенное через спинку стула. Когда я подавал его ей, мне в глаза бросилось письмо, стоявшее на камине. Оно было адресовано мне. Я вскрыл его и прочел всего лишь одну строчку от Мак Дугалла: "Приезжай ко мне на квартиру как можно быстрее. Мак".

Я сказал:

– Вам понадобится помощь, чтобы вывести ваш автомобиль на дорогу. Я возьму свой грузовик и подтолкну вас.

Она сказала:

– Кажется, вы поможете мне больше, чем я вам, мистер Бойд. – Она покачалась на высоких каблуках и на мгновение прижалась ко мне. Я растянул рот в улыбке:

– О, чисто по-соседски, миссис Эдертон, чисто по-соседски.

Я остановился у темной редакции "Летописца" и увидел свет наверху, в квартире Мака. Меня ожидал невероятный сюрприз. На стуле лицом к двери сидела Клэр Трэнаван. Вся комната была завалена вещами, выброшенными из ящиков и комодов. Мак Дугалл стоял посредине комнаты, держа в руках стопку рубашек. Клэр взглянула на меня равнодушно:

– Привет, Бойд.

Я улыбнулся ей.

– С возвращением, Трэнаван. – Я удивился, насколько я рад видеть ее.

– Мак говорит, что я должна перед тобой извиниться.

Я нахмурился.

– Не знаю, за что ты должна передо мной извиняться.

– Я тут крепко поминала тебя, когда ты уехал из Форт-Фаррелла. Сейчас я знаю, что это было несправедливо, что Говард Маттерсон и Джимми Вейстренд состряпали против тебя мерзкую историю. Извини.

Я пожал плечами.

– Неважно. Извини, что так получилось.

Она натянуто улыбнулась.

– Ты имеешь в виду мою репутацию? У меня скверная репутация в Форт-Фаррелле. Здесь я чудачка, которая ездит за границу, выкапывает из земли посуду и предпочитает якшаться с грязными арабами, а не с добрыми христианами.

Я посмотрел на разбросанные но полу вещи.

– А что здесь происходит?

– Меня выперли, – сказал Мак Дугалл буднично. – Джимми рассчитал меня сегодня днем и велел выкатываться из квартиры до утра. Я бы хотел использовать твой "лэндровер".

– Разумеется. Сожалею, Мак, – сказал я.

– А я нет, – ответил он. – Ты, наверное, куснул-таки старого Булла за нежное место.

Я взглянул на Клэр.

– Что заставило тебя вернуться? Я собирался писать тебе.

На ее лице появилась улыбка мальчишки-сорванца.

– Помнишь историю, которую ты рассказывал мне? Ну, о человеке, который послал телеграмму десятку друзей: "Вылетай, все обнаружилось". – Она кивнула головой в сторону Мак Дугалла и сунула руку в карман своей твидовой юбки. – Некий псевдошотландец по имени Хэмиш Мак Дугалл тоже способен сочинять загадочные телеграммы. – Она развернула бумажку и прочла: – "Если тебе дорог душевный покой, прилетай быстро". Какова приманка?

– Ты отреагировала быстро. Но я тут ни при чем.

– Я знаю. Мак мне сказал. Я была в Лондоне, кое-чем занималась в Британском музее. Мак знал, где найти меня. Я вылетела первым же рейсом. – Она махнула рукой. – Садись, Боб. Нам надо серьезно поговорить.

Пока я подвигал к себе стул, Мак сказал:

– Я ей поведал обо всем, сынок!

– Обо всем?

Он кивнул.

– Она должна знать. У нее есть право знать. Джон Трэнаван был ее самым близким родственником, а ты находился в "кадиллаке", когда он погиб.

Я был раздосадован. Ведь я рассказал ему о своей жизни по секрету и не хотел, чтобы эта история распространялась дальше. Она была не из тех, которую всякий правильно поймет. Клэр наблюдала за выражением моего лица.

– Не беспокойся, – сказала она. – Дальше это не пойдет. Я ясно сказала об этом Маку. Ладно. Прежде всего, о чем ты собирался написать мне?

– О лесе на твоей земле в долине Кинокси. Ты знаешь, сколько он стоит?

– Я об этом не особенно думала, – призналась она. – Меня не интересует лес как древесина. Все, что я знаю, – это что Маттерсон не заработает на ней ни цента.

Я сказал:

– Я разговаривал с твоим мистером Вейстрендом. Я сделал прикидку, и он согласился с ней, вернее, поправил меня. Если эти деревья уйдут под воду, ты потеряешь пять миллионов долларов.

Ее глаза расширились.

– Пять миллионов долларов?! – выдохнула она. – Нет, это невозможно.

– А что тут невозможного? – вмешался Мак. – Валить-то надо все, до единого дерева. Боб прав.

Розовые пятна выступили у нее на щеках.

– Ну и скупердяй, ну и сукин сын! – воскликнула она горячо.