Наталия Небылицкая - Рассказы, повести, сценарии и другое

– Представляешь?! Нет, ты понимаешь?! Приехал сегодня на ферму, а там никого! И все ёмкости с духами расколоты! И следа от работниц не осталось! Как же они без документов-то? Без паспортов-то смылись?

– А где хранились их паспорта? – спрашивает Ксения.

– В сейфе.

– И у кого ключи от сейфа?

– У меня.

– А у Егора тоже? – спрашивает жена.

– Да.

– Ну, тогда всё понятно.

– Что тебе понятно? Теперь, после этих статей, после пропажи эссенции мы вылетаем в трубу. Мы – банкроты!

– Завтра, помяни моё слово, позвонит Егор и за копейки вернёт себе весь пакет акций.

– Его в Москве нет!

– А ты, как последний дурак, их ему продашь?

– Дай-то Бог.

– Наивный ты мой, – произносит Любаша.

73. Натура.

Новый Арбат. Мелкий дождь. Без зонта и с непокрытой головой размашисто вышагивает Рахиль, заходит в здание мэрии.

74. Интерьер.

Рахиль выходит из лифта. Кабинет Непотопляемого. Он поднимает голову от бумаг:

– О! Какие люди!

– Привет, Непотопляемый, – произносит Рахиль, не ожидая приглашения, садится напротив приятеля, сумку ставит на стол, – я вернулась.

– Не слепой.

– Получил мои факсы и копии документов?

– Конечно.

– Подписал бумаги?

– Само собой. Сознаюсь, не с лёгкостью.

– Кто бы сомневался.

– Осталась дело только за мной.

– Так вперёд!

– Существует маленькая сложность.

– А именно?

– Кое-кто настаивает на участии в твоём Центре.

– А именно?

– Без фамилий.

– Из московского или из федерального правительства?

– Первое. А нам с тобой сейчас бы, так сказать, на берегу договориться.

– Давай, излагай.

– Попечительство в совете.

– Главным попечителем?

– Естественно.

– Хорошо.

– Но это ещё не всё, – лёгкая пауза, – ты, надеюсь, понимаешь?

– Не очень.

– Большая уже девочка, могла бы догадаться. Всякий труд должен быть поощрён.

– И во сколько мне обойдётся это поощрение?

Начальник быстро пишет на клочке бумаги. Рахиль открывает сумку. Делает вид, будто тщательно ищет очки.

– А, чёрт, очки дома оставила, не вижу, назови сумму вслух.

– Пятьдесят тысяч, – бормочет Непотопляемый.

– Что там шепчешь? Погромче.

– Пятьдесят тысяч.

– Рублей? – притворяется недоумком Рахиль.

– Долларов! – шипит начальник.

– Ставь подпись свою.

– Значит, договорились?

– О чём? – Рахиль встаёт, предварительно достав из сумки диктофон, обходит стол, наклонившись над Непотопляемым, тычет пальцем в документы. – Здесь, здесь и здесь. Поживее шевелись.

Рука начальника застывает:

– Утром деньги, вечером стулья.

– Торг неуместен. Был ты всю жизнь труслив, нынче нагл, Непотопляемый! – одновременно нажимает кнопку диктофона, раздаётся чистый, без помех, голос начальника: «Пятьдесят тысяч…». Рахиль выключает диктофон, продолжает. – Не поставишь визу, через час все СМИ, включая зарубежные, получат эту дивную запись, да ещё с моими комментариями. И не надейся потом отвертеться, никакие связи не помогут. Посадить-то тебя не посадят, а с работы хлебной попрут!

– Тварь! – рука начальника дрожит, но подпись он ставит.

– Ха! Дураком родился, им же и помрёшь. Как мы в юности говаривали? Правильно! Жадность фраера сгубила!

– Пошла вон! Я тебя сверну в бараний рог.

– Посмотрим кто кого.

– Вон!

– Всё, упорхнула! Не скучай, любовь моя! – Рахиль сгребает папку с документами, прячет в свою необъятную сумку. Выходит, тихо прикрыв дверь.

Интерьер.

Дача Звягинцевых. В каминной Рахиль, Ксения, хозяйка дома и Букашкин.

Лица у всех напряжены, какая-то неестественность витает в воздухе.

– Что-то Сергей задерживается, это ему не свойственно, не правда ли, Люба? – Егор вскакивает, прохаживается по комнате.

– И телефон вне зоны досягаемости. Ты когда ему звонил?

– Утром. Как прилетел, прямо из аэропорта.

– И каким рейсом? – слишком светски произносит Рахиль.

– Парижским.

– Ага. Утренним…

– Да, именно утренним, – нервно произносит Егор.

– Уверены?

– Странный у нас разговор, вы мне не верите?

– Да как смею, помилуйте!

Любаша переводит взгляд с Егора на Рахиль. Ксения пытается перевести разговор:

– Ты уже посмотрела помещение? – спрашивает, повернувшись к подруге.

– Кстати, действительно, я забыл у вас спросить, как дела с вашим замыслом по поводу реабилитационного центра?

– Замечательно. Сергей выделил нам ваш кабинет, поставил в приёмной ещё один стол для секретарши.

– Мой кабинет?! – возмущению Егора нет предела.