Максим Юрченко - Исповедь последней слезы

– Со мной все в порядке, – без эмоций ответил я. – Все просто отлично, если вас не затруднит, я попрошу не мешать моему времяпрепровождению в этом замечательном парке.

– Да ты на погоду посмотри! Дождь какой идет. Заболеть хочешь? Воспаление легких ведь обеспечено будет.

В данный момент воспаление легких находится в самом конце списка вещей, от которых я могу умереть.

– Женщина, огромное спасибо вам за вашу заботу, но со мной все будет прекрасно. Я уже собираюсь домой.

– Ты давай не затягивай, парень, здоровье ведь оно одно.

– Благодарю.

После моих слов, женщина потрясла пальцем в знак своей строгости и пошла дальше по тротуару. Надеюсь, в такой дождь, больше не найдется любителей потрепаться с незнакомцем. Еще одна такая словесная перепалка убьет меня раньше, чем то, что сейчас находится в моем желудке.

В голове возник образ сестры. Хоть она и все время вела себя как два разных человека, то сама строгость, то полная противоположность, но все-таки она сумела вытащить нас наверх. Она не заменила маму, если можно об этом подумать, нет. Она осталась той же сестрой, которую иногда хочется придушить подушкой, в моменты, когда она сладко спит в своей кровати. Просто после ухода родителей, отношение к этому человеку изменилось. Как-то выросла она в моих глазах, хоть и осталась все той же рыжей озорницей, которой была всегда. Надеюсь, с мистером Олимпия она найдет свое счастье. Как ни как, она это заслужила больше всех.

Вот он момент, когда начинают слипаться глаза. Еще совсем чуть-чуть и я усну. Смешно лишь то, что перед своим последним сном, в моих ушах звучат крики сестры, перебивающие громкую музыку.

Но, видимо сну, не суждено было забрать меня в свои крепкие объятия, полные тепла. Так как следующее, что я увидел, перевернуло всю мою жизнь…

Застегивая ширинку и нажимая кнопку слива на унитазе, Юлиан еще несколько секунд смотрел, как воронка уходит вглубь. Выйдя из кабинки, он подошел к зеркалу, открыл воду в раковине и тщательно вымыл руки с мылом. Посмотрев на свое отражение, он увидел все того же уверенного в себе человека, который держит все под контролем, но что-то было не так. В своих глазах он увидел слабость. Не ту слабость, которая наступает после тяжелого рабочего дня. Нет. Эта слабость была другой, куда более глубокой, и никто, кроме него не смог бы заметить ее в этих карих глазах.

Первый раз он доверился.

В последние несколько лет, он не мог позволить себе такой роскоши. Но все-таки он человек, а не машина, в которой можно заменить батарейки и она продолжит выполнять свои функции без сбоев.

Ксения особенная девушка.

Он понял это сразу, как только ее увидел. Ее походка, грация, все в этой женщине заставляло трепетать его внутренний мир. И вот, спустя год, он наконец-то дождался от нее этих слов.

«Все будет хорошо, Юлиан. Не переживай, я никуда не денусь»

С легкой улыбкой на лице он вспоминал ее пылающий нрав, когда их отношения только начались. Как и все женщины ее характера, она оказалось необъезженным мустангом, которого Юлиан пытался сломить на протяжении года. И вот наступил тот момент, когда он с дрожью в душе и надеждой в сердце, решил довериться ей.

Сделав глубокий вдох, он достал из внутреннего кармана пиджака расческу и умелым быстрым движением, привел свои волосы в идеальное положение. Одернув стоячий ворот черного пиджака, он еще раз взглянул на себя в зеркало. Собираясь уходить, он размял спину, но когда стал разворачиваться, его отражение осталось в том же самом положении. Оно неподвижно вглядывалось в него своим суровым взглядом.

Мужчина выглядел в точности как Юлиан. С другой стороны реальности, он подошел ближе и с размаха ударил кулаком в зеркало. Появилась трещина, и один из его осколков упал на пол, разлетевшись на мелкие детали. Потекла красная струя, больше напоминающая кровь. Двойник прикоснулся к ней своим указательным пальцем и вывел несколько букв.

«Она тебя предаст»

В ужасе Юлиан попятился назад, чувствуя, что ему не хватает воздуха, ощущая, что сама земля уходит у него из-под ног. Положив руку на грудь, он понял, его сердце почти не бьется. Лишь пара глухих ударов, расстоянием в сотни лет между друг другом. Каким бы хладнокровным человеком он не был, от увиденного у него перестала течь кровь в венах. Прислонив пальцы к векам, он протер глаза, но открыв их вновь, эта картина, представшая перед ним так не изменилась.

– Этого не может быть! – он отошел назад к стене и спустился на пол, ощутив холод кафеля на своих ладонях.