Всеволод Великанов - Неслыханная наглость – 2

– Какие гарантии, что пятьсот – это конечная цифра? Как я полагаю, Вы знаете – у шантажистов свои правила.

– Не сомневайтесь, любезный. Взяв у Вас пятьсот тысяч зеленых, я сам становлюсь Вашим подельником. За скрытую от всех правду менты, а тем более братва меня по головке не погладят. Беру один раз. Пятьсот – и мы расстаемся настоящими друзьями, почти что компаньонами.

– Как Вы собираетесь осуществить задуманное?

– А что тут осуществлять. Жду Вашего решения. Даю Вам сутки, позвоните. Если решение положительное – приезжайте, я сейчас по вечерам дома. Если нет, пеняйте на себя. Патрон не пожалеет ста тысяч, чтобы самолично вспороть Вам брюхо. У Вас нет выхода. И последнее. Вы не спросили почему мне все известно. Сказать честно, меня это удивило. Чтобы побыстрее Вам прийти к правильному решению – я скажу. Это не секрет. Меня поразило, что девочка, которая была со мной не один год, вдруг оставила меня. Ради кого? В какой-то момент времени мне стало очень интересно и я нанял сыскное агентство проследить. И вот какие невероятные результаты. Теперь вы понимаете, что мне все известно. Жду Вашего звонка в течении суток. Конец связи.

Кораблев положил трубку. Он не в силах был пошевелиться. В голове лихорадочно носились мысли. Так, я правильно угадал, Павел действительно послал следить за Маринкой. Это была единственная цепочка, которая могла соединить все три имени: Виктор – Марина – Павел. И эта случайная слежка все разрушила. Но нет, что-то не стыкуется. Какое к черту агентство. Если бы там узнали, такую информацию не скрыть! Она сразу бы разошлась по нужным людям. Сам исполнитель мог за нее получить такие бабки, что смог бы открыть собственное сыскное агентство. Нет, скорее всего, знает один человек, тот который следил, и наверняка этот исполнитель – человек Павла. Это первое.

Виктор начал задыхаться в кабине от нехватки воздуха, но открывать двери не стал, не решаясь вспугнуть нахлынувшие мысли. Второе, как же я мог это не учесть. Ведь Марина неоднократно мне говорила – Павел делает попытки вернуть ее. Так, ну ладно, все равно он врет. Если бы сыщик увидел, как я расправился с братками в ситуации с бомжом, тут, мне кажется, все карты на руках. Ждите, когда у меня появятся деньги, и наезжайте. Зачем дали уйти? Ведь мы с Мариной покинули город на одном самолете, а еще неделю продавали квартиры. Времени наехать на меня у них был целый вагон. Непонятно… Может, какие-то косвенные улики? Но какие?

Кораблев открыл дверь. У Марины было бледное лицо. Виктор обнял жену.

– Наверное, мне придется уехать. Сегодня же ты мне расскажешь, что за человек этот Павлик. Все, что о нем знаешь. В мельчайших подробностях. Завтра улетаем домой. А теперь пошли, Яша заждался. Ничего особого не случилось. Не бойся, Мари, я с тобой.

Павел положил трубку и довольный улыбнулся. Все! Это случилось! Воланд позвонил! Он привезет деньги. Павел почти не сомневался. Самое трудное было ждать. Он поставил телефон Натальи на просушку и платил за это приличные деньги.

Павел откинулся на спинку кресла и стал перебирать в памяти события двухгодичной давности. Да, конечно он, разговаривая с Кораблевым, блефовал. Но блеф был качественный на сто процентов, выстраданный долгими бессонными ночами. Он не мог поверить. Неужели этот парень, умыкнувший Маринку, и есть Воланд.

Доверить такую деликатную слежку Павел мог только одному человеку. Преданный до мозга костей телохранитель Гоша немного был туповат, но все, что касалось его обязанностей, выполнял четко, без вариантов.

Узнав в первый же день, что соперник никакой ни бизнесмен, а просто начальник охраны в частном магазине, Павел махнул рукой. Образумится девочка. Как денег не станет, прибежит. Приказав Гоше проследить еще дней десять, Павел успокоился и стал терпеливо ждать. Но не тут-то было! Информация, которую приносил Гоша каждый день, была просто невероятной. Объект постоянно после работы приезжает на край города и в лесополосе возле шоссе пишет картины. Вот так просто достает мольберт и что-то там малюет. Время от времени вынимает бинокль и смотрит на шоссе. Пейзаж, который выбрал Кораблев для своих этюдов, был явно неудачный: шоссе, заправка, лес. Так продолжалось уже неделю.

– Гоша, что он там пишет-то на холсте?

– Малюет одно и то же: вид из леса на шоссе и заправку.

– Что ты обо всем этом думаешь?

– Он просто идиот.

– Я не думаю, что он идиот, может, у него хобби такое. Хотя я навел о нем справки: у него были ранения, а значит, возможно, и контузия. Наверное, сдвинулся. Такое бывает, особенно после того, что он прошел. Во всяком случае, раз с Мариной он не встречался всю эту неделю, значит, стесняется своих сдвигов. Ну да ладно, если он помешанный – тем лучше, значит, девчонка быстрее одумается. Посмотри за ним еще дня два, если ничего не изменится, можешь закончить слежку. Я уеду на озера на двадцать восемь дней, тебя не возьму, поеду с Коляном. Хочу чуть развеяться.