Вера Каменская - Витязь в изгнании. Продолжение книги «Витязь специального назначения»

Распахнулась дверь и влетел Василий, сияя глазами.

– Борисыч, слыхал?

– Слыхал, слыхал, давай «ключ на старт».

– Да, не вопрос, – широко улыбнулся «водитель кобылы».

Они пробежали вверх по лестнице, привычно развернули ковёр и уже через пару секунд были в воздухе. Внизу проносился зелёный ковёр леса, ходящий волнами от всё усиливавшегося ветра. Погода откровенно не радовала. Небо было затянуто тучами так, что солнечный диск просто выделялся мутным пятном. Студёный ветер дул ровно и сильно. Время от времени резкие шквальные порывы ощутимо покачивали даже устойчивый к таким фортелям погоды ковёр-самолёт.

– Борисыч, посмотри на горизонт.

Акела повернул голову. Чёрная полоса на стыке неба и земли, выглядела до предела зловеще, в ней время от времени вспыхивали молнии.

– Прямо, как в тот вечер, – задумчиво сказал Соловей.

– Типун тебе на язык, – сердито сказал Акела.

В тот вечер, это, естественно, когда их из их времени сюда выбросило. Нет уж, слуга покорный, не надо нам больше таких подарков.

– Всего лишь грозовой фронт приближается. Что скажешь, морская душа, зад в ракушках?

– Борисыч, я же береговиком был. Но это точно к хорошему шторму, чтоб я жил на одну зарплату.

– Обратно успеем, как думаешь?

–А хрен его знает, товарищ генерал-майор.

…Командир заставы начал, было, доклад, но Акела жестом остановил его.

– Где он?

Гвардеец сделал шаг в сторону. Связанный Джура-хан лежал, привалившись спиной к вековой сосне. На губах запеклась кровь, на щеке засохшая ссадина. Он улыбался, щеря зубы в волчьем оскале. В щёлках глаз выражение сильного хищника, угодившего лапой в мощный капкан.

– Зря ты, хан, не послушал нас. Говорили же тебе – проходи мимо, – миролюбиво заметил Акела.

– Кудай – хозяин наших судеб, – философски отозвался волчара. – От того, что написано на роду, не увернётся самый хитрый лис. Тем более, не к лицу вертеться мне.

– Ты свою судьбу сам выбрал. Грузите, братцы, этого волка на ковёр.

Гвардейцы без всякой нежности бухнули пленного на середину ковра. Тот только дёрнул от боли уголком рта, но не проронил ни звука.

– Возьми, витязь, двух человек для охраны, – посоветовал командир заставы. – Мало ли, что.

– Тебе здесь люди нужнее, – отозвался Акела. – Мы уж как-нибудь.

– Это зверюга опасная, – тихо добавил гвардеец.

– Так, ведь и мы не овечки. Не волнуйся, друг. Полетели, Викторыч.

– Погода мне, Борисыч, конкретно не нравится.

– Мне тоже, – пожал плечами Акела. – Но, ведь, другой нам не предлагают.

– Эт-точно.

Погода действительно становилась всё хуже. Ветер прямо-таки по-разбойничьи завывал в кронах сосен. Потемневшее небо уже озарялось только вспышками молний под аккомпанемент далёкого ворчания грома. Они сели рядом со связанным ханом, ковёр поднялся в воздух и лёг на обратный курс. Джура-хан, полностью расслабившись, вольготно лежал на спине. Взгляд его был равнодушно устремлён в полыхающее зарницами небо. Ковёр, качаясь под рывками шквалов, уже с трудом продвигался в нужном направлении, преодолевая сопротивление ветра. Они успели отдалиться от заставы на несколько километров, когда погода окончательно взбесилась. Ураган, взвыв, как раненый зверь, рванул так, что ковёр закрутило щепкой в водовороте.

– Нужно садиться! – проорал Акела Соловью в ухо.

– Уже пробую, – прокричал тот. – Не могу, нас уже ветер тащит, у ковра парусность слишком большая.

Самолёт уже действительно не мог противостоять разбушевавшейся стихии, его несло, как говорится, без руля и без ветрил. Внизу, сливаясь в полосы, мелькали пятна пейзажа, похожего сверху на камуфляж «сумерки».

Всё это Акела отмечал краем глаза, не отводя глаз от ценного пленника. Одной рукой он крепко держал стягивающую хана верёвку. Не дай Бог, улетит с ковра вниз. Лицо пленника по-прежнему ничего не выражало, вспышки молний освещали только бесстрастные глаза и плотно сжатые челюсти. Восток – дело тонкое, слыхали, а как же.

Громадная ветвистая молния под чудовищный грохот разорвала небосвод. В душе всё-таки шевельнулся холодный червячок страха. Эта гроза, действительно, напоминая ту самую, из-за которой они оказались здесь. Не приведи, Господи, зашвырнёт ещё куда похуже. Под впечатлением этой мысли он глянул вниз. Их уже мотало над кипящими бурунами морских волн, видно белую кипень на гребнях.