Маир Арлатов - Там, где нас не ждали

– Нет, – усмехнулся я.

– Жаль. Против Теорнов не устоят даже мои иглы.

– А когда будет битва?

– Через сто двадцать дней.

– И часто они прилетают?

– При моей жизни еще ни разу. Но обычно каждые две тысячи лет.

– И сколько лет ты живешь?

– Я еще молодой. Мне всего лишь пятьдесят.

– Что ж у нас есть сто двадцать дней, чтобы узнать друг друга получше, – произнес я. – Скажи, Шурд, каковы твои планы в отношении меня?

– Когда ты выздоровеешь, я верну тебя к твоим друзьям.

– А я уже выздоровел, честно! Я чувствую себя превосходно, – мне вдруг очень захотелось увидеть своих друзей. Аж внутри все перевернулось.

Шурд оскалился, усмехаясь надо мной.

– Ты не выдержишь перелет. А я не хочу, чтобы ты свалился с листа на полпути.

Я понял, что листом он назвал свой летательный аппарат, которого нигде вокруг себя я не увидел.

– Я выдержу! – твердо заверил я.

Шурд качнул головой, не веря моим словам. Ему было виднее. Возможно, я выглядел не слишком убедительно.

– Встань, – попросил он.

Я встал, замечая, как внезапно потемнело в глазах. Земля куда-то поплыла, но я заставил себя устоять на ногах. Потом Шурд попросил меня пройтись. Я сделал пару неуверенных шагов и окончательно потерял равновесие. Я просто свалился на песок, как мешок с картошкой, чувствуя себя просто отвратительно.

– Теперь ты убедился, что я прав? – спросил Шурд. – Твое желание увидеться с друзьями, поможет тебе быстрее набраться сил.

«Боже, – мысленно простонал я, – и чего этот еж свалился на мою голову?»

– Кто такой еж? – полюбопытствовал Шурд.

Я приподнялся, сердито взглянув на Покровителя, вопросительно произнес:

– Ты когда-нибудь перестанешь пастись в моей голове?

– Пастись? – не понял Шурд

– Мысли читать! – перевел я.

– Аа… – Шурд улыбнулся, – каждый вправе использовать свои способности по своему усмотрению.

– Ты меня достал… – вздохнул я и лег, закрыв глаза.

– А ты так и не сказал, кто такой еж.

– Это маленькое животное похожее на тебя. Оно ходит на четырех лапах и не умеет говорить и уж тем более читать мысли. Он умеет сворачиваться в шар, защищаясь при помощи иголок от врагов. Некоторые люди держат их у себя, чтобы ловили грызунов и других опасных животных.

– А кто такие люди?

– Это мы. Когда нас много, мы называемся люди, и когда один, то каждый – человек.

Шурд немного помолчав, спросил:

– То есть люди Покровители ежей? Я правильно понял?

– Не совсем. Это как дружба. Я, например, даю ему еду, а он защищает мое жилище от нежелательных существ.

Я открыл глаза и посмотрел на Покровителя. Тот был озадачен.

– Он что же сам найти еду не может? И что он делает с тем, кого ловит?

– Он их убивает и если хочет ест.

– Не понимаю… То есть он убивает, когда хочет есть, и убивает, когда не хочет?

– Это инстинкт, который управляет всей его жизнью.

– Если ты говоришь, что между вами дружба, и он не может говорить и читать мысли, как же вы договорились, что он будет защищать твое жилище в обмен на еду?

– Не знаю. Это как-то само собой получается. У вас что нет домашних животных, за которыми вы ухаживаете?

– Мы ухаживаем за своими Покровителями и теми, кому Покровительствуем.

– Тогда тебе это трудно понять.

– Да, – согласился он, – есть над чем поломать голову.

Потом мы долго молчали, думая каждый о своем.

Я лежал на спине, подставив свое тело, просвечивающее сквозь рваный костюм, ярким лучам солнца. Небо было чистым. Но вот из-за макушек деревьев выплыло белое пушистое облако. Оно медленно плыло по небосводу, постепенно разрастаясь в ширину. Вслед за ним выплыло другое облако.

– Скоро будет дождь, – предупредил Шурд, – тебе надо перейти к деревьям. Я построил укрытие. Там мы и переждем непогоду.

До деревьев, на которые он указывал, было метров сорок. Такое огромное расстояние для моего истощенного болезнью тела. И это притом, что я с трудом мог пройти несколько шагов.

– А может не будет? – спросил я, наблюдая, как выплывает третье облако.

Шурд поднялся и подошел ко мне.

– Будет, – заверил он. – Вставай. Я, конечно, могу утащить тебя туда, но тебе это не понравится, потому что шерсть у тебя есть только на голове. И я знаю, как это неприятно, когда за нее таскают. А тащить тебя за что-то другое я как-то боюсь. Вдруг оторву. Или у тебя есть способность, как у Теорнов, отращивать оторванные части тела?

– Нет, – приподымаясь, ответил я, – я уж как-нибудь сам.

– Твое послушание меня радует, – он протянул лапу, помогая мне встать.