Маир Арлатов - Там, где нас не ждали

Шурд отодвинулся, поднял листья, смочил водой в раковине, и аккуратно положил мне на лоб.

Я хотел еще что-то сказать ему, но сон вновь сморил меня. Мне снилась родная Земля и «Шелковый Путь», покидающий ее орбиту.

Когда я проснулся, была ночь. Я долго лежал, глядя на розовые звезды. Но одна самая крупная была оранжевой, она показалась мне еще больше, чем тогда, в первую ночь на этой планете.

– Это Хартеон, – сообщил Шурд.

Я приподнялся, и отыскал его взглядом. Он сидел рядом со мной. На этот раз мне удалось спросить его вслух:

– Ты когда-нибудь уходишь?

– К сожалению, я пока не могу обрадовать тебя своим отсутствием. И тебе нельзя много разговаривать. С разговорами ты истратишь все силы, и того и гляди отдашь душу Кандемирии.

Я усмехнулся, подумав:

«Вот будет огорчение…»

– Да, я буду огорчен. Очень, очень. Хотя бы потому, что ты даже не попытаешься выполнить свое желание.

– Какое? У меня их много.

– Избавиться от Шурда.

– Аа… – я заставил себя сесть, – у меня все равно не получится.

– Да, не получится. Только Теорнам это под силу.

– Кто такие Теорны?

– Жители Хартеоны. Скоро на Кандемирии будет страшная битва.

Я взглянул на звезду.

– А если бы наш корабль опустился на ней?

– Вам бы не повезло. Они быстро установили бы, что у вас не синяя кровь и убили бы вас.

– А у тебя какая?

– Как и у тебя. Только не думай, что я нарочно повредил твое тело, чтобы узнать это, – Шурд дотронулся до моей правой руки.

Я поднял ее и нащупал глубокую царапину.

– У тебя была рана, когда я тебя нашел.

– Сколько дней я здесь нахожусь?

– Шесть.

– Боже… – простонал я, – шесть дней…

– Твои соплеменники о тебе беспокоятся. Я решил, что им не стоит видеть тебя в таком жалком состоянии. Ведь болезнь твоя не телесная, а душевная. Ты не можешь смириться с обстоятельствами, и принять мою помощь.

– Откуда ты знаешь, что я хочу и чего не могу?

– Я же твой Покровитель. Я понимаю твои чувства, и разве ты сам не дотрагивался до моих?

– Я устал… – проговорил я, не желая касаться этой темы.

Мне опять стало грустно. Будто душа завыла волком на странную планету под названием Хартеон. Вспомнилась Иссиндия и по щеке пробежала горячая слеза. Потом незаметно сознание погрузилось в темноту.

Я проснулся, когда солнце делало робкие попытки выглянуть из-за верхушек деревьев, непроходимой стеной разросшихся на берегу, на котором лежал я. С трудом удалось сесть. Меня одолевала слабость. И еще страшно хотелось есть и пить.

Шурд сидел у самой воды. Почувствовал, что я очнулся, он оглянулся.

– С добрым утром, – сказал я.

– Сегодня ты выглядишь лучше, чем вчера.

Я заметил рядом с собой воду в большой раковине и орехи.

– Я хочу есть, – и, указывая на орехи, поинтересовался: – Можно?

– Можно, это для тебя.

Я с трудом отыскал рядом с собой два камня и с их помощью раздробил несколько орехов. На силу зубов положиться я не рискнул. Ими жевать было трудно, что уж говорить о том, чтобы разгрызть орех. И конечно, такая работа отняла много сил. Только я пересилил желание лечь и уснуть. Вместо этого я продолжал сидеть.

– Я все еще вызываю в тебе ненависть? – поинтересовался Шурд.

– Я еще не готов рассуждать здраво. У меня такое намешано в голове, что не скоро разберусь.

Шурд встал и неторопливой походкой подошел. Затем сел рядом, с интересом разглядывая мое лицо. Я оторвал взгляд от улиток, что боролись за скорлупу ореха, которую собирались прицепить на свои раковины, и внимательно посмотрел на Шурда. Его звериная морда ничего не выражала.

– Тебе нужно простить нас за своего друга, – наконец, произнес он, – и тогда тебе будет легче.

Может он был прав, но я не хотел мириться с обстоятельствами.

– Что вы с ним сделали?

– Его больше нет. Его тело превратилось в воздух. Когда-нибудь он вновь вернется к жизни на этой планете. Мой народ удивлен тем, что вам удалось родиться на другой планете, но все же вы здесь. И вам уже не покинуть Кандемирию.

– То есть вы сделаете все, чтобы мы не смогли улететь? – догадывался я.

– Мы живем согласно вечным законам планеты. Это желание Кандемирии привело вас сюда, и она вас не отпустит. Смирись с этим, и прими все, что она приготовила. Это судьба. И никуда от нее не деться, – Шурд осторожно коснулся когтистым пальцем моей руки, упирающейся в песок. – Ты такой беззащитный… Почему Кандемирия позвала вас до битвы с Теорнами, а не после нее? Мне трудно будет защитить тебя. У тебя случайно от злости шипы не вырастают?