Александр Ярушкин - Стрингер. Русские forever. Остросюжетная проза

Звонок раздался в воскресенье вечером, когда, начавшая уже беспокоиться Полина, раздумывала с кем бы ей поделиться тревогой о муже. О плохом она не думала, поскольку сам Томас весело пресекал её упреки, говоря, что если с ним что-нибудь случится, ей так или иначе сообщат: полицейские или врачи, или служащие морга.

– Это он так шутил, – грустно сказала Полина.

– Раздался звонок… – ненавязчиво напомнил Куприянов замолчавшей девушке.

– Да… да… Я сначала ничего и не поняла, – рассказывала Полина, часто и нервно затягиваясь длинной сигаретой. – Тут все говорят на каком-то странном английском языке… А этот тип еще вставлял через слово что-то, кажется, по-испански… Но главное я уяснила – они требуют три миллиона долларов в обмен на Томаса, или… или они пришлют мне его голову… – у Полины задрожал подбородок, но она справилась с собой, несколько раз судорожно вздохнула, как ребенок, который долго и безудержно плакал. – Они сказали, что если я заявлю в полицию, то Томаса больше не увижу…

– Понятно, – кивнул Куприянов. – А где взять деньги? Сумма-то не маленькая…

– Они дали трубку Томасу… Он мне объяснил, что надо сделать, – быстро добавила Полина и замолчала, всем своим видом пресекая возможные расспросы на эту тему.

Вот, собственно, и вся интрига. Утром деньги – вечером стулья, вечером деньги – утром стулья. А прознает полиция, стулья мы отдадим, но в разобранном виде…

Законопослушная американка, конечно же, тотчас бы подняла на уши полицию и ФБР, по телевизору в новостях показали бы фасад дома, соседи рассказали о том, какая замечательная была пара, а безутешная жена поведала миллионам охочих до подобных новостей домохозяек трогательную историю своего брака. Через неделю в заливе обнаружился бы обглоданный акулами труп похищенного мужа.

Такое развитие событий Полину никак не устраивало по многим причинам. Приехав в благословенную Америку по визе невесты чуть больше двух лет назад, она, естественно, не имела ни гражданства, ни даже грин-карты, и в случае смерти Томаса оставалась не только у разбитого корыта, но и вовсе без него. Перспектива возвращения без копейки денег на историческую родину ее не привлекала. Проблему с деньгами она разрешила, но осуществлять обмен в одиночку или с помощью престарелого адвоката мужа, просто побоялась. Поэтому, договорившись с похитителями о звонке на следующий день, Полина приехала в Сан-Франциско, где, не придумав ничего лучшего, взяла в русском магазине местную русскоязычную газету, нашла в разделе объявлений русского частного детектива и явилась к нему даже без предварительного звонка, потому что по телефону детектив мог бы отказаться, а отступать незадачливой русской жене похищенного американского мужа было некуда.

Куприянов и сам не заметил, как подъехал к своему дому.

После душа, начисто выбрившись, чего с ним давно не случалось по вечерам, Куприянов переоделся в свежую рубашку и джинсы. Захватил из холодильника банку пива и вышел в столовую, где, накрывая на стол, суетилась Оксана.

Глядя на слегка располневшую талию жены, перетянутую поверх домашнего халата тесемками фартука и на небрежно сколотые, на затылке пластмассовым гребнем волосы, с неожиданным для самого себя раздражением Куприянов проговорил:

– Ты бы в парикмахерскую сходила, что ли… – и торопливо добавил, натолкнувшись на удивленный взгляд обернувшейся Оксаны: – Ну прическу там сделать модную или платье какое-нибудь купить, а?

Мудрая Оксана, изучившая своего благоверного за шестнадцать лет супружества лучше, чем содержимое собственного холодильника, вытерла руки кухонным полотенцем, присела напротив него на краешек стула, тревожно заглянула в глаза.

– За новое дело взялся? Что-то сложное?

– Да пока не знаю, – ответил Куприянов, чувствуя за собой какую-то непонятную вину и от этого еще больше раздражаясь. – Кормить-то будешь?

Чисто выбритый и пахнущий хорошим одеколоном – подарком Оксаны по какому-то случаю, Олег Куприянов допил кофе, сел в свою машину и уже через десять минут выезжал на Голден Гейт мост, притормозив, чтобы заплатить за проезд.

Несколько лет назад проезд по мосту стоил три доллара, теперь – пять. Дорожает всё в Америке, дорожает. Про цены на бензин вспоминать не хотелось. Хотя, если задуматься, Миша Литвинов, его московский приятель, справившись в телефонном разговоре о ценах на бензин, быстро высчитал, что в Москве он дороже. Сумасшедший город! Даже более сумасшедший, чем Сан-Франциско, хотя, казалось бы…