Александр Ярушкин - Стрингер. Русские forever. Остросюжетная проза

«Если Полина сделает всё, как он ей объяснил, то проблем не будет! – рассуждал Томас Маркус, лежа на кровати и рассматривая низкий потолок своего узилища. – Значит, завтра произойдет обмен, и всё это останется позади!»

Он прислушался к звукам, доносящимся с улицы – хлопки закрывающихся дверей и мерное рычание двигателя отходящей машины. Ни шагов, ни звука телевизора, сверху не раздавалось, и Томас решил, что на этот раз бандиты покинули дом в полном составе. В предыдущие дни, один из них, всегда оставался сторожить пленника. Но что это меняет?! Подергав цепь наручника, Томас в который уже раз убедился, что она держит его крепко, а открывать замки наручников с помощью женской приколки или канцелярской скрепки, как это с легкостью делали герои боевиков, он не умел. Да и не было у него ни приколки, ни скрепки.

– Каким же образом эти русские выбрали меня?! – прошептал Томас, в очередной раз задаваясь этим вопросом. – Как?!

Случайность исключалась сразу, поскольку такие операции, как похищение с целью получения выкупа с бухты-барахты не совершаются. Требуется хорошая подготовка и она, тут Томас должен был признать, была проведена. Бандиты совершенно точно знали его местонахождение. Никто не спрашивал у него номер домашнего телефона или мобильного телефона Марины. Единственное, что слегка озадачило похитителей, так это появление частного детектива, нанятого Полиной, но озадачило ненадолго.

– Хоть и бывший мент, но лох, – пренебрежительно сообщил Вовчик своим приятелям, вернувшись из Сан-Франциско. – Всё нормально!

Похищение, проведенное русскими бандитами, наводило Томаса Маркуса на мысль, что к организации всей этой операции имели отношения русские.

С эмигрантами из Союза, приехавшими в Америку после 60-х годов, Томас никаких отношений не имел. С эмигрантами, попавшими в страну в конце сороковых – начале пятидесятых и представляющих собой остатки бежавшей от большевиков интеллигенции и офицерства, нашедших приют в Китае, а затем, когда коммунисты добрались и туда, оказавшихся в Южной Америке и лишь оттуда перебравшихся в США, он изредка встречался, посещая Русский центр, но никаких связей не поддерживал.

Да и русским-то себя он считал больше по привычке и обычаю семейному. Вернее, русским американцем, ведь семья Маркусов, обитала на земле американской почти сто девяносто лет. Но так повелось, что корни свои Маркусы-Маркошины помнили и традиции блюли, посещая по праздникам православную церковь и делая щедрые пожертвования.

– Женщины! – вздохнул Томас.

Катя, Катюша, Кэт… Его вторая жена, очаровавшая его в свое время не столько элегантной красотой, но и умом, была русской. Учитывая её характер и затаенную после развода обиду, идея похищения бывшего мужа, вполне могла возникнуть в её хорошенькой головке.

Полина… Томас понимал, что с тем же успехом, это могла быть и она. Блестящая, молодая, располагающая к себе любого, она могла быть и жесткой. В этом Томас случайно убедился, когда она увольняла отработавшую в его доме больше десяти лет, но чем-то не угодившую новой хозяйке пуэрториканку Сайду. Хотя, какой ей смысл в этом? Может быть, она каким-то непостижимым образом узнала, что в завещании Томаса она упоминается лишь один раз и строчка эта выглядит, как: «Жене отписываю банковский счет, открытый на её имя…» На счет он положил вполне приличную сумму в пять миллионов.

Томас хмыкнул. Кате он и вовсе ничего не отписал по завещанию – хватит того, что она отсудила у него при разводе!

Ни та, ни другая, ни вообще никто в мире, кроме его старого приятеля Криса Брукфилда, собственно и поставившего ему этот диагноз, не знали о раке, гложущим внутренности Томаса Маркуса. В первое мгновение, еще ошарашенный столь неожиданным известием, Томас был готов на всё, чтобы увеличить срок, отмеренный ему Господом. Однако, при здравом рассуждении, выслушав, рассказавшего о методах лечения и последствиях этого лечения, Томас решил ничего не предпринимать, о чем и сообщил Крису, в довольно резкой форме прервав попытки уговорить его сделать хотя бы химеотерапию.

Не знали о болезни и бандиты, удивившиеся спокойному восприятию пленником угрозы быть убитым, если что-нибудь пойдет не так.

– Окей, – только и сказал Томас, в ответ на эти угрозы.

Вдохновителем и организатором похищения, по разумению Томаса, вполне мог быть и респектабельный в прошлом реалтор из русских эмигрантов – Алекс Хачило, отбывающий сейчас свой срок в тюрьме, оказавшийся, к удивлению многих, едва ли не крестным отцом русской мафии в Калифорнии. Чуть больше двух лет назад, через Катю, которая тогда еще была женой Маркуса, а до брака с Томасом работала в реалторской конторе Хачило, Алекс попросил о встрече. Томас выкроил время и, попивая замечательное «кьянти», поскольку встреча происходила в его любимом итальянском ресторане, выслушал предложение реалтора, высказанное в довольно внятной форме и без особых обиняков.