Остановился. Озадаченный. Холм очень правильной формы. Подошел ближе. Практически правильная пирамида с относительно ровными краями, состоит из сотен или даже тысяч красно-бело-синих треугольников. Взял треугольник. Близко поднес к глазам. На боку очень легкой, но собранной из толстой бумаги геометрической фигуры – синими буквами незамысловатого шрифта конвейер вдавил – «Мо-ло-ко», – прочитал по слогам.
Лет двадцатьпять назад, а может и больше, он слышал, что молоко в гастрономах продавалось в такой треугольной упаковке. На боку указана цена: 12 копеек. Пнул кучу. Пакеты разлетелись. Вся тара абсолютно пуста. Ни капельки. Из груды торчит конец бумажной, похожей на туалетную, но плотнее – ленты. Выглядывает на уровне груди. Выдернул. Потрепал в руках. По всей длине надпись, – «Брак». Похоже, мастер зазевался или оборудование дало сбой, и огромная партия упаковки отправилась на свалку. Ошибку Госплан списал за счет госсредств.
Сильно сжал пакет рукой. Тот посопротивлялся секунду и сложился в кусок плотной бумаги. Комок отбросил в сторону.
Следует идти дальше. Миновал несколько завалов и чистое, удержался, чтобы не сказать, – Чистое поле. Поля нет. Есть сумерки и пустое пространство. Перепад высот не заметен, но почему – то сектор не захламлен. Еще один марш-бросок и ноги почувствовали знакомую твердь ровного, местами он поблескивает, бетонного пола.
Недалеко в основание наполовину вмонтированы железные трубы. Диаметр разный. Все в отличном состоянии. Переплетаются. Разбегаются в разные стороны. Пучок труб прячется мусором. Несколько ниток упираются в стену. Аккуратно загибаются, идут вдоль блоков и неожиданно уходят в гранит.
Если на все это посмотреть с высоты, то это точно похоже на плату электронного устройства. – Цвет зеленый, – мозг покрасил воображаемую картину.
Кристальная тишина. Но даже в ней ухо едва различило – тонкий шум. Источник не определить. – Распутать клубок. Пока есть силы, – мозг посылает сигналы. Определил на глаз площадь. Начал осмотр. Пошел от стены. Прошел вдоль трубы, пока она видна, в надежде найти кран или механизм для спуска воздуха. – Его можно отбить. Но все тщетно. Монолит!
Постучал по трубе. Она глухо ответила металлическим звуком пустоты. Первый трубопровод, второй, третий. Приходится ползти по сотне метров, чуть ли не в обнимку рядом с каждой ниткой. Время уходит. Клубок становится меньше, а он все ближе к свалке.
Остается несколько труб. – Ощупать, чтобы покончить с осмотром. Вполне отчетливо, на один миг услышал журчание воды. Слабое. Будто жидкость переливали из стакана в стакан.
– Шум действительно, есть. Но что толку? – думал Павел, ощупывал трубы, – Трубы. Все абсолютно целые.
Приложил ухо к холодному металлу. Оно быстро закоченело. Но услышал те, сладкие звуки. Теперь он точно знает, где течет вода или что – то другое. Жалко средств добраться до нее – нет. Над трубой начинался нарост спрессованного, как питательный силос в единую массу – мусора. Не заметил, как добрался сюда.
Здесь шум сильнее и сомнений, что это водопровод не осталось. Павел уже ни на что не надеется! Схватил сдавленный кусок хлама. Сила давления такова, что мусор сплавился. С треском, раздираемой плотной ткани, вроде брезентухи – вывернул шмат из пласта. Перевернул следующий кусок и еще один. Под ним виден приличный отрезок магистрали. Плиты становятся увесистее и тяжелее. Шум воды то пропадает, то снова появляется. А временами, чудится – нарастает.
Павел думает, – Скоро дойду до того куска. Огромного, что не в силах буду поднять. И тогда все!
Сдвинул в сторону еще один кусок. В пещере раздался громкий гортанный возглас. Забился истерически высокий смех. Смех перешел в шмыганье. Так шмыгает человек, готовый вот – вот расплакаться от нахлынувших чувств.
Павел убедился, – Тяжелая техника здесь работала, точно. У ног в трубе чернеет пробоина. Рядом блестят царапины от широкораставленных зубьев гусениц трактора. – Поэтому в этом углу и нет хлама.
На участке, где раскинулась сеть коммунальной инфраструктуры подземелья, работы не велись или шли менее активно. А возможно были под запретом. Сюда без надобности не совались. Но кто-то все же умудрился въехать на запретный участок. Продавить трубу.
Выдернул из разлома мусорную пробку. Повеяло сыростью. Поднял три крупных с острыми краями кусков раскрошившегося чугуна. Ладонью достал до воды. По дну еле – еле живой струился тонкий ручеек. Глубина – ноготь мизинца.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу