Пётр Кожевников - Год Людоеда. Время стрелять

Саша представил себе, как бы реагировал отец на то, если бы Сашу убили. Ну или он бы просто погиб, например, в какой-нибудь катастрофе. Или те же бандиты тогда, после драки в кабаке, лишили бы его жизни.

Интересно, насколько бы переживал отец потерю своего старшего сына? Плакал бы, рыдал бы, пошел бы на все, чтобы отомстить за сына? Да, наверное, он бы что-нибудь предпринял. Во всяком случае Сашке хочется сейчас так думать. А что? Ведь после ограбления бабули отец вполне реально перевернул весь город, чтобы найти виновных, и что-то там такое у него вроде бы даже получилось. Только вот Сашка пока что не в курсе, да и кто его теперь сможет в этом деле просветить?

Кстати, он теперь, наверное, очень многого уже никогда не узнает из жизни своего отца. А если полюбопытствовать в компьютере? Отец ведь был большой любитель заносить в электронные мозги всякую всячину.

Саша налил себе еще одну рюмку коньяку, осушил ее и направился в отцовский кабинет. Здесь он подошел к компьютеру, который, как обычно, работал в режиме он-лайн. Кумиров сел в отцовское кресло и начал блуждать по дискам, папкам и файлам. Он увлекся охотой за какими-то еще неведомыми ему отцовскими тайнами и вдруг действительно наткнулся на папку, помеченную «XXX». Саша открыл ее и обнаружил огромное количество джипеговых файлов. Большинство из них называлось двумя буквами и последующими порядковыми номерами. Почему-то он обратил внимание на файлы с именем «Na», выделил с первого по десятый и нажал «Enter». Процессор зажурчал, раскрывая фотошоп, а Кумиров встал и пошел за очередной дозой коньяка, который, кажется, все-таки начал на него понемногу действовать.

Сашин мобильник пропел первые аккорды песни Сольвейг, он посмотрел на экран — это был Борона.

— Да, дядя Федя, ну как там? — спросил Кумиров. — Спасли маму?

— Сашенька, мальчик мой, все очень серьезно: будь мужественным! — непривычно серьезным тоном начал Данилыч. — Я верю в то, что все это в конечном счете обойдется, но не сразу, пойми, что это действительно очень и очень серьезно: даже если человек выживает после такой дозы, то у него остается очень много проблем. Ты только представь себе, насколько она загрузилась лекарствами! Ну ладно, об этом мы с тобой позже поговорим. Будь на связи! Все! Я пошел в реанимацию!

Проходя мимо дивана, на котором спала Наташка, Саша ласково на нее посмотрел, обратился к бутылке с коньяком, налил себе рюмку большего калибра, захватил хрустальную вазочку с пористым шоколадом и двинулся в обратном направлении, к компьютеру. В его голове приятно шумело: наверное, море, скорее всего мягкий прибой, где-то кричали чайки, кажется, золотился закат — все было очень красиво…

В Сашином кармане вновь зазвучала песня Сольвейг. Молодой человек не сразу извлек трубу и отрешенно посмотрел на экран: это снова был Борона.

— Да, дядя Федя, что-нибудь случилось? — испуганно спросил Саша, прислонившись к дверному косяку в кабинете отца. — Совсем плохо, да?

— Да нет, сынок, я только хотел тебе напомнить о том, что надо бы как-то похоронить твою бабушку. Твой отец, к сожалению, не успел это сделать, — голос педиатра звучал несколько непривычно, и Кумиров не сразу понял, что это происходит из-за того, что в этом густом баритоне сейчас отсутствует привычная и даже как бы уже обязательная для педиатра ирония. — Сегодня уже все-таки седьмой день, так просто нельзя!

— Дядя Федя, вы меня, конечно, извините, а вы бы не могли мне с этим делом немного помочь? Ну, со всякими там бумагами, разрешениями? — спросил Саша. — Я-то ведь, честно говоря, никакими похоронами ни разу не занимался! Даже не представляю, с чего тут начинать. А деньги, все деньги я вам отдам! Когда это сделать? Сейчас?

— Зачем же сейчас, потом, по счету, — понизил голос Борона. — Хорошо, Сашуля, я думаю, что с этим справлюсь. Скорее всего мы сможем похоронить ее только послезавтра. Все, меня зовут! Твоя мамуля уже на промывке, она в хороших руках! Пока!

Кумиров вошел в отцовский кабинет, глянул на экран монитора и… замер. Там, на плоском экране, несколько мужиков тарабанили его Наташку! Ну да, это она! Никакой не двойник, не близнец, да таких у нее и нет, — это она, она! Вот так номер! Что же делать?

Саша кликнул мышкой на крестик, обозначавший «Удалить окно», и перед ним возникла та же Хьюстон, но уже с его собственным отцом, причем… Нет! Этого не может быть! Он бредит или это какая-то подстава? Монтаж? Отец решил любым путем разлучить его с Бросовой и вот, надо же, заказал кому-то смонтировать эту дешевую порнуху!