Александр Масалов - Левый берег Дона

И не договорил. По той простой причине, что я, не размахиваясь, ударил его кулаком поддых, а когда он согнулся крючком, судорожно хватая воздух перекошенным ртом, пнул его голову как футбольный мяч.

Пьяного вздернуло в воздух, перевернуло, и он грохнулся на спину прямо в лужу.

- И за что он меня так ненавидит? - подумал я вслух, направляясь к "Форду".

- Ты был великолепен, - сказала Карина.

- Не сыпь мне соль на рану, - сказал я. - Справиться с пьяным - невелика честь...

Тогда я еще не знал, кого бью.

По дороге домой я попросил Карину остановиться у торгового центра и накупил целую сумку вкуснятины: от мясного до фруктов. Из спиртного была только бутылка шампанского.

- Тебе нравятся полные женщины? - осведомилась Карина, когда я укладывал сумку на заднее сидение.

- Ну, - сказал я. - Манекенщицы мне не очень. Груди почти нет, ребра торчат... Разденешь такую - импотентом станешь. Мне нравятся дамы фигуристые и длинноногие. А почему ты спросила?

- Слишком много продуктов взял.

- Желудок у мужчины меньше наперстка, а сил для секса надо так много... Не волнуйся. Ешь, сколько считаешь нужным. Остальное я уничтожу.

- Тебе, Стасик, тоже пора подумать о своей фигуре, - заявила она. - Местонахождение твоей талии можно определить только по поясу на брюках.

- Ты хочешь, чтобы я был худой, как жердь, с изможденным лицом и при этом еще регулярно ставил тебе две палки - одну утром, другую вечером?

- Две палки - это, конечно, хорошо...

- Тогда выбирай - или жердеобразная фигура и лицо-череп или хорошая потенция! Кстати, мы еще долго будем стоять?

Честно сказать, отсутствие фигуры как таковой мне самому не нравилось. Поэтому битых двадцать минут я пел соловьем о том, что мужчина должен быть рослым и солидным, что мужское достоинство вообще-то находится ниже пояса, что любящая женщина - если она действительно любит - принимает мужчину таким, каков он есть, что брюха у меня нет - это мышцы, покрытые молодым жирком...

Карина меня слушала и хихикала. Я никак не мог понять, почему. То ли она посмеивается надо мной, то ли - наслаждается сарказмами.

Когда мы уже подъезжали к дому, я высказался в том смысле, что она боится располнеть явно по одной простой причине: чтобы я ее не заколбасил в голодное время, которое рано или поздно наступит в России одновременно с укреплением вертикали власти. Так что пусть Карина не обольщается: даже сейчас ее хватит не на одно жаркое.

Что же касается моих социальных накоплений, не подлежащих налогообложению, то это шанс выжить. Для меня. Если будет голодуха, она умрет быстро, а я еще месяца три помучаюсь...

- Тьфу на тебя! - сказала Карина, выключая мотор. - Гляди, накаркаешь...

- Кар!.. Кар!.. - произнес я, подхватывая с заднего сидения сумку.

Для этого мне пришлось перегнуться через спинку, выставив зад. Карина тут же шлепнула меня по седалищу и сказала - как-то оценивающе:

- Ты, милый, как кушал, так и кушай. Роскошные окорока. Если страна в самом деле докатился до карточной системы, у меня всегда под рукой будет двухнедельный неприкосновенный запас...

- Знаешь анекдот про свинью на протезах? - спросил я, пока она запирала машину.

- Нет. Ну?

- Идет, значит, мужик по селу и видит в загоне свинью на протезах. Мужик спрашивает у хозяина: "А что с ней случилось?" - "Да ничего, - отвечает хозяин. - Буду я животину губить из-за полведра холодца!.."

Карина хмыкнула. Этот анекдот она, похоже, знала. Мы направились в дом.

Оказавшись в прихожей, я сунул Карине сумку и сказал:

- Накрой стол. Порежь хавчик, разложи... Тарелки в шкафу, ножи и вилки - в столе.

Она безропотно взяла сумку и отправилась на кухню. Неплохой знак. Женщина, отказывающаяся нарезать хлеб, не годится и на всё остальное. Кроме секса, разумеется.

Пока Карина возилась на кухне, я поменял на диване постельное белье и положил на журнальный столик - чтоб были под рукой - пачку презервативов.

Тут в прихожей брякнул звонок.

***

- Черт! - ругнулся я ("До чего же некстати!..") и отправился открывать.

Уже коснувшись замка, я посмотрел в глазок, и внутри у меня что-то екнуло: перед дверью стоял тот самый урод в поисках третьей серии. Только костюмчик на нем был другой. Успел, значит, съездить домой, умыться и переодеться...

- А-а-адну минуту! - гаркнул я и метнулся в гостиную, где на шкафу, покрытая пылью, лежала бейсбольная бита, дожидаясь своего звездного часа.

- Кто там, милый? - громко спросила Карина из кухни.