Валя Шопорова - Порок сердца

«Нужно попробовать», – раз за разом думал Тео, но всякий раз ничего не предпринимал.

Трапеза юноши всякий раз растягивалась надолго, потому что он всеми силами тянул время, не желая вновь возвращаться в тишину подвала. Конечно, здесь, на кухне, тоже было пугающе тихо – за всё время Билл ни разу не включал ни телевизора, ни музыки – но, всё же, здесь он ощущал присутствие жизни, свет, который проникал в окна и касался его кожи. Этот свет дарил надежду, он служил, своего рода, маяком, который мерно сверкал во тьме, говоря: «Ещё ничего не потеряно, ты справишься».

Мерный звон столовых приборов об снежно-белую тарелку нарушал тугую тишину комнаты, Билл, долгое время сидевший и, молча, наблюдавший за тем, как юноша ест, встал и взял из шкафчика бутылку виски и бокал, вернулся на место. Тео, как обычно, не услышал шагов и передвижений пленителя, но, когда тот откупорил бутылку и щедро наполнил бокал ядреным янтарным напитком, юноша поморщился, ощутив знакомые и неприятные нотки крепкого алкоголя. Он с детства привык отрицательно относится к пьянству и возлияниям, он знал, что от таких людей, которые могут быть опасны в своём дурмане, стоит держаться подальше. Так учила его мать и отец, а, после, и Карл. Наверное, вся его семья так относилась к спиртному из-за алкоголизма вышеуказанного дяди Тео, юноша не задумывался над причиной такого отношения, просто принимал и усваивал это позицию старших родственников, делая её своей.

Тео закончил с обедом/завтраком и взял чашку с чаем, Билл бесшумно пил свой виски, наблюдая за юношей. Он продолжал выводить его из подвала на поводке, но более не держал его, когда Тео ел. Он просто закреплял цепь на ножке стола, прекрасно понимая, что, реши юноша бежать, со столом он точно этого сделать не сможет, а пока слепой мальчишка разберётся с тем, как распутать узлы и петли, Билл успеет принять меры и хорошенько дать ему понять, что он ошибся в своей наивной и глупой выходке. Впрочем, Тео это прекрасно понимал и даже не помышлял о побеге, по крайней мере, таким образом.

– Я доел, – сказал юноша, складывая столовые приборы в тарелку и отставляя пустую чашку. Он понимал, что Билл и так прекрасно всё видит и понимает, но, почему-то, продолжал информировать его о своих действиях. Впрочем, его «хозяин» поступал также.

– Хорошо, – кивнул кареглазый.

Тео несколько секунд посидел в неуверенности, затем, спросил:

– Мы возвращаемся в подвал?

– А ты так торопишься туда вернуться?

«Была бы моя воля, – подумал юноша, сжимая под столом кулаки, – я бы туда никогда не вернулся, а вот ты бы отправился в подвал, под названием – „тюрьма“».

Но он не озвучил своих мыслей, а вздохнул и ответил:

– Нет. Кто может торопиться в свою темницу?

Билл ничего не ответил, продолжая, молча, пить, чувствуя, как по венам разносится приятное хмельное тепло, а мысли приятно расслабляются, переставая быть такими тугими и тёмными.

Прошло полчаса абсолютного молчания, в котором Тео покорно ждал своего «господина», а Билл продолжал неторопливо напиваться. Осушив очередной бокал, парень поставил его на стол и встал, подходя к Тео. Юноша едва заметно вздрогнул, ощутив близость мучителя, и инстинктивно отодвинулся. Несколько секунд постояв так, муча пленника молчанием и неизвестностью, Билл отодвинул пустую тарелку со столовыми приборами подальше от юноши и положил ладонь ему на плечо, заставляя его заметно напрячься.

– Я что-то сделал не так? – спросил Тео, втягивая голову в плечи.

Это так глупо и унизительно – задавать подобные вопросы, принимая свою вину, которой, на самом деле нет и в помине, но лучше так, чем новая вспышка боли станет неожиданностью.

– Так, – кивнул кареглазый.

– «Так» – не так или «так» – так? – уточнил юноша.

– Не задавай глупых вопросов, – одёрнул его парень и убрал руку с плеча. – Вставай.

Предчувствуя неладное, юноша медленно поднялся на ноги и встал перед своим мучителем, не зная, куда деть глаза.

– Ты же не видишь меня, так, почему ты прячешь взгляд? – поинтересовался Билл, складывая руки на груди и приседая на угол кухонного стола.

– Я не хочу смотреть тебе в глаза, даже, если не вижу их, – честно ответил Тео и тут же проклял себя за это.

Он весь сжался и отвернул голову, готовясь к пощёчине, удару или иному проявлению насилия со стороны Билла, но ничего подобного не случилось. Не веря в то, что подобная дерзость сойдёт ему с рук, Тео продолжал стоять так несколько минут, ожидая обжигающей вспышки боли, которая никак не приходила.