Валя Шопорова - Порок сердца

– Но ты всё время намекаешь мне на это, – ответил парень и тоже поджал губы.

– Не нужно вкладывать в мои слова смысл, которого в них нет. Я всего лишь прошу тебя помогать мне по хозяйству. Тео, ты же знаешь, что я постоянно на работе…

– Да-да, – перебил его юноша, который слышал эти слова уже в тысячный раз. – Помню-помню – ты работаешь, содержишь меня и, вообще, только благодаря тебе я живу в уютной квартире, а не в одном из этих ужасный детских приютов. Карл, ты же знаешь, я безмерно благодарен тебе за это, но… Но не умею я поддерживать порядок. Не у-м-е-ю.

– Если тебе сложно, потому что ты почти ничего не видишь, так и скажи, – произнёс мужчина. – Как-нибудь вывернемся, домработницу наймём. Конечно, нам это не очень по карману, но, всё лучше, чем жить в постоянном хаосе. Или я буду стараться убираться сам. Думаю, минус час от сна не сильно испортит мне жизнь.

– Не нужно делать из меня инвалида, – поджал губы Тео.

К парню подбежала собака – золотистый ретривер, появившись откуда-то из глубины квартиры, и, радостно и приветственно гавкнув, ткнулась носом ему в ноги, после чего негромко заскулила. Тео наклонился и погладил пса по голове, после чего вновь обратился к дяде:

– Карл, может быть, тебе и кажется, что это ужасно и всё такое, но я живу так всю жизнь. Я привык.

Мужчина вздохнул. Парень, взяв пса за ошейник, повёл его в сторону входной двери.

– Я сейчас выгуляю Балто и вернусь. Я быстро, – произнёс парень, надевая куртку.

На первый, да и на любой последующий взгляд золотистый красавец и любимец Тео мало походил на полуволка – героя одноимённого мультфильма. Но он, ещё будучи маленьким ребёнком, просто влюбился в экранного пса и решил, что когда у него появится собака, он непременно назовёт её именно так. Так и вышло, Тео любил оставаться верным своим словам, сказанным или подуманным от всего сердца.

– Давай, я схожу с тобой? – предложил Карл, также выходя в коридор и беря куртку. – Или пусть подождёт до утра. Уже ночь на дворе.

– Не нужно, я и сам прекрасно справлюсь, – ответил юноша. – До утра этого отложить нельзя по двум причинам, – парень развернулся к родственнику и начал загибать длинные пальцы. – Первая причина – Балто не дотерпит до утра, он уже несколько часов просится на улицу. Вторая – я очень сомневаюсь, что смогу поднять себя на полчаса раньше, чтобы выгулять его перед школой.

– Я выгуляю его перед работой.

– Да, а потом тебе опять позвонят и срочно сорвут на службу, и ты не успеешь этого сделать.

– Так было всего один раз, – парировал мужчина, не желая отпускать племянника в ночь и холод.

– Но было же? – поинтересовался Тео, вопросительно вскидывая бровь и привычно щурясь, вглядываясь в лицо родственника.

Без очков весь его мир был, как Тео выражался сам, – туман, он различал лишь смазанные цвета и свет. С очками дело обстояло чуть лучше, но не намного – он мог различать очертания и фигуры, даже оттенки, но такие тонкие вещи, как например, черты лица всегда оставались для него тайной и загадкой, покрытой завесой. Это может прозвучать странно для полностью здорового человека, далёкого от недуга этого парня, но он даже не знал, как выглядят его уже покойные родители. Он знал их черты лишь по памяти и на ощупь, когда, будучи маленьким ребёнком, хватался за них, трогал и ощупывал, пытаясь понять и запомнить, словно предчувствуя, что их слишком скоро не станет.

Пёс снова заскулил и поскрёб дверь, делая это максимально аккуратно, чтобы не оцарапать когтями её покрытие, после чего поднял жалобный взгляд на хозяина.

– Всё, я пошёл, – произнёс Тео и открыл дверь.

– Давай, всё-таки, я пойду с тобой? – не унимался мужчина, мягко настаивая на своём.

– Карл, ты только с работы, с тяжёлой смены. Уверен, у тебя там сегодня была огромная куча всего, в чём тебе нужно разобраться, – мужчина невольно кивнул, соглашаясь со словами племянника. – Вот. Поужинай лучше, прими душ и отдыхай. А мы с Балто быстро справимся с его делами и вернёмся.

– Ладно, – сдался мужчина, вздыхая. – Только не потеряйся. И…

– Что «и»? – спросил парень, видя некоторую растерянность опекуна.

– Будь осторожен, – произнёс Карл. Слова дались ему тяжело.

Родители Тео погибли в авиакатастрофе, когда парню было тринадцать. Сейчас ему было семнадцать. И за те четыре года, в которые Карл заменял юноше родителей, он с каждым днём всё сильнее начинал бояться за него, желать защитить. В нём смешалось столько всего: чувство долга перед погибшем братом, любовь к племяннику и обостренная ответственность, которая была присуща мужчине в самой высшей степени, о чём прекрасно знали его сослуживцы, подчиненные и преступники. Каждый знал, что, если он за что-то возьмётся, то непременно доведёт дело до конца.