Александр Свистунов - Альманах «Бесконечная история»

Самая серьёзная буза собиралась возле Белого дома. На Краснопресненской набережной распрекрасной Москвы-реки. Дом Советов, или как там его называли. Пару лет назад тут президент вещал с башни танка. «Дорогие рассеяне» были довольны. Но воды утекло немало. Демос продолжал мариноваться в информационном безумии. Что ни новость – средневековое мракобесие. Появилась оккультная мантра – «да-да-нет-да», прорисовался новый тип героя в виде мрачных, но привлекательных солдатиков РНЕ. Не помню, чего они хотели, но по городу шагали внушительно, с пониманием.

Вот у этого самого Белого дома все недовольные и собрались. Обстановка, конечно, была сложная и накалённая. Кто-то где-то засел, кто-то что-то оцепил, баррикады, защитники. Каждый второй, если не Робеспьер, то Гаврош уж точно. Требовали отставок, реформ, предлагали вопрос с Америкой срочно решить.

Тут бы ещё про Беловежское соглашение вспомнить и договор о сокращении стратегических наступательных вооружений, но мы так глубоко не полезем. Понятно и так, кругом враги.

Внутри Отчизны ещё хуже – конфликт, «поимаишь», законодательной и исполнительной власти. Знать бы ещё, что это вообще такое. Но явно не шутки – верхушка нашей многострадальной «одной шестой» попёрла против президента. Тело вооружилось против головы, а что прикажите думать нам, инфузориям?

Скажем прямо – среди рядовых граждан мало кто понимал, что происходит. Суть в чём? Никакой ясности на горизонте нет, но каждый был железно уверен в обратном. И горел желанием действовать. Нездоровое веселье творилось.

Вот с такой кашей в голове я и прогуливался в самой гуще событий, у многострадальных ступеней Белого дома. Милиционеры, помню, рядами куда-то перемещались, что-то перекрывали. Горожане бетонные блоки таскали, что твои египтяне. Баррикады строили. Солидные усатые товарищи ждали войска и составляли какие-то списки. Меня аж дважды записали.

А в целом, солнышко светило, ветерок октябрьский бодрил, и настроение мне улыбалось. Допинг закончился, но оставалось полбутылки разведённой порошковой запивки. Я важно расхаживал, попивал клубничный ароматизатор и взглядом энтомолога созерцал апофеоз свободы в отдельно взятом микрорайоне. Тёплое бежевое пальто грело всё, что нужно, а пачка LM в кармане доверительно сообщала, что всё не так уж плохо.

Людей собралось море. Тысячи, если не больше. На футбол столько не ходит. И все, как волна, в одном настроении. В одном порыве.

Я прям по минутам хронологию того дня не помню. Но хорошо помню, что это самое общее настроение, одновременно менялось. Двое поднимали крик, а через минуту орали сотни. Трое побежали куда-нибудь, глядишь, весь табун ломанулся. Ну, а если учесть, что орали и бегали вокруг постоянно, то картина готова. Ну и я, хоть и сам по себе, но в целом – как все, чё.

К полудню оптимизм как-то пошёл на спад. А нездоровой бодрости заметно прибавилось. Слух пробрался, что к нам с Октябрьской площади подкрепление идёт. Что народ, как лавина, всё на пути сносит, камнями швыряется, у милиции щиты да дубинки отнимает. А где-то даже и автобусы захватили. Я ещё подумал, где они столько камней в городе нашли?

Как и положено, нашлись те, кто усомнился. Мол, это не поддержка, а наступление. Что мэрию захватили и какую-то гостиницу. И так ничего не понятно, а тут вообще караул – чем меньше ясности, тем больше эмоций. А мобильников тогда, понятное дело, не было. Никаких тебе звонков, контактов и поисковиков. Никто не подскажет, что на самом деле в мире происходит.

Когда раздались первые хлопки, контингент дюже напрягся. Я-то ещё не служил, но многие вокруг, по ходу, были в теме. Объяснили. Хлопки, мол, не хлопки, а выстрелы. Одиночные, очереди, и даже можно определить, что конкретно работает – автомат, пистолет, а то и БТРовский пулемёт. Прибавилось людей в военной форме. Замелькала в руках милицейская экипировка и оружие.

Градус повысился, а тут ещё откуда-то первые раненые появились. Бой, вроде, настоящий начался, то ли опять у мэрии, то ли у посольства какого-то. Сквозь толпу потащили наспех перебинтованных людей. С них натурально кровь лилась, стекала до асфальта по грязным тряпкам. Люди в комуфляже без умолку орали в матюгальники с балконов Белого дома. Что именно – не понятно ни хрена, в общем шуме из этого лая половину слов не разобрать. То требовали кого-то сдержать, то просили что-то сохранять.

Мы, как стадо, туда-сюда с горящими глазами бродили, метались от избытка чувств и энергии. Иногда останавливались, чтобы послушать, что нам снова наорут. Но уж как-то организованно мы все перемещались. То ручейком одна группка куда-то сливалась, то плотной стеной переулок забивали.