Дмитрий Видинеев - Занавес упал

Сначала забрал с алтаря все пуговицы. Фролов молчал, не реагировал. Забрал ботинок и уже потянулся к трупику крысы… Но тут случилось то, что вызвало у него шок. На несколько секунд он растерял все мысли, а когда немного пришел в себя, прошептал:

— Происки Грозы!

Артур ошалело глядел на непонятно откуда взявшуюся веревку. Ее конец с завязанным узлом болтался возле алтаря — хоть сейчас хватайся да вверх карабкайся. Происки Грозы?

Прошла минута, другая, наконец, Артур собрался с духом и осторожно, словно это была ядовитая змея, потрогал веревку. Настоящая, не галлюцинация! Кто-то сделал на ней множество узлов, чтобы удобней было цепляться. Гроза? Но зачем ей это?

«Это она, не сомневайся! — нарушил тишину Фролов. — Сука задумала подлость!»

Артур почесал больную ногу, поглядел вверх. Веревка не тянулась к небу, а исчезала за краем колодца. Еще один повод задуматься. Пробудившаяся после долгого сна логика подсказывала: другой конец веревки к чему-то привязан. Он даже дернул за нее, потянул — держалась крепко.

В полном смятении Артур заерзал на месте. У него в голове не укладывалось, зачем все это Грозе? Задумала подлость, как сказал Фролов? Какую подлость? Он вспомнил, что лет сто, а может, и двести не видел наверху гигантского глаза, а громовые раскаты в последний раз слышал вообще в прошлой эпохе. От волнения не заметил, как расчесал лодыжку до крови.

— Ее больше нет!

Артур вздрогнул. Кто это произнес?! Явно не Фролов, голос совершенно другой. Тогда кто? И вдруг его озарило: это же сказал он сам. При других обстоятельствах расхохотался бы, но сейчас было не до смеха.

— Слышишь, Фролов, — Артур похлопал ладонью по голове журналиста, — а может, Грозы больше нет?

«Никуда она не делась!» — услышал он резкий ответ.

— Ты не можешь этого знать! — разозлился Артур. — Лежишь тут на кучке камней и думаешь, что все знаешь?

«А кто, по-твоему, веревку сбросил?»

Вопрос на засыпку, но ответ нашелся неожиданно быстро:

— Кто-то!

«Ха-ха-ха!..»

— Там наверху друг, такой же бессмертный, как и мы!

«Ха-ха-ха!..»

Артур схватил голову журналиста, поднес ей к своему лицу и прошипел:

— Не беси меня, урод! Почему ты не хочешь, чтобы я узнал правду? Чего ты боишься, отвечай? Не-ет, Фролов, тебе меня не обмануть!

«Ха-ха-ха!..»

— Теперь я понял, ты только притворялся моим другом, а на самом деле ты враг! — Губы Артура задрожали от гнева и обиды. — А я тебе еще подарки дарил, шапку, пуговицы! Не будет больше подарков, слышишь?! Никаких подарков! Ты лжец, лжец, лжец!

Он размахнулся и швырнул голову в темноту, после чего стиснул зубы и решительно схватился за веревку.

Небо в окне колодца было серым. Оно манило, звало к себе. И никакого гигантского глаза. Артура бросало то в жар, то в холод, в мозгах бушевал смерч из противоречивых мыслей и обрывочных образов из далекого прошлого. Впервые за целую вечность он вспомнил о матери, а затем перед внутренним взором возникли лица Киры и Дарьи.

Неожиданно он ощутил жуткую вонь, которую перестал замечать давным-давно. В желудке заурчало, к горлу подкатили рвотные массы. И ему показалось, что там, в темноте, больше нет тупика, тоннель опять уходил в бесконечность. Плохо! Хуже некуда! Когда-то из бесконечности явилось страшное нечто. Он хорошо это помнил, то была ночь, когда Фролова разорвало на части.

От страха на воспаленных глазах выступили слезы, нервно задергалась грязная, покрытая густой щетиной щека. В голове разрасталась единственная мысль: «Нечто приближается!»

Мышцы напряглись, руки, судорожно перехватывая веревку, потянули тело вверх. В ноге взбесились мураши, Артур заскулил от невыносимого зуда и боли. Но сдаваться он не собирался, ведь нечто приближалось, а небо манило, манило! Там наверху безопасность! Там никто не ворует пространство!

«Ну, куда ты лезешь, друг? — закричал Фролов. — Там же царство Грозы, там смерть!»

Артур пожалел, что не расколол голову журналиста об стенку. Его правая рука уцепилась за узел, левая — обхватила веревку чуть выше. Как же тяжело! Мышцы ныли, протестуя, сухожилия едва не лопались. Собственное тело казалось Артуру многотонным куском скалы. Но он карабкался вверх, сантиметр за сантиметром.

«Не смей бросать меня! — завопил Фролов. — Я буду хорошим другом, самым лучшим!»

— Лжец! — процедил Артур.

Он перехватил одну руку, другую, вот и следующий узел — словно на середину Эвереста вскарабкался. Зажал веревку между ляжками и позволил себе несколько секунд передышки. До поверхности оставалось не больше метра, вот только пальцы совсем задеревенели, а боль в ноге пульсировала все сильнее. И задница чесалась, просто невыносимый зуд в левой ягодице, определенно, все мураши туда перебрались.