Феликс Сарнов - Последнее интервью

– Две девчонки могли, – пожав плечами, сказал Директор.

– И больше никто?

– Только мы с Вами. А…. Что?

– Да нет, ничего, – опять махнул рукой с часами Президент. – тоже развлеклись, наверное… Удачи.

Директора опять кольнуло это во второй раз произнесенное слово, а холодный взгляд серых глаз Первого…

«Как бритвой полоснул, – подумал он, уже подходя к своей машине, – И на кой черт нужны такие сложности… такие игры с этим сраным Молчановым?.. И про тех, кто слушал… И что это за «поработать с документами», он никогда после ужина не работает, это железное правило, и…» – он вдруг поежился от холода, хотя… вечер был теплый, а пальто на нем – верблюжьей шерсти.

Часть 1

Веселья час…

1

Очередной (и последний) рабочий день Директора ФСБ начался с 8-ми утра. В своем кабинете, куда не могло попасть ни одно живое существо без его, Директора, ведома (а если бы и попало, не прожило бы и 20-ти секунд), он долго и обстоятельно разъяснял своему Заму по «общим вопросам», что надлежит предпринять по поводу бывшего журналиста «Лас-Вегас Таймс», Алексея Молчанова. Зам внимательно слушал, делая пометки в своем блокноте и ничему не удивляясь. Способность ничему не удивляться была главной особенностью этого Зама (Директор за это его и держал) – если бы ему приказали повесить Молчанова на Лобном месте, тело сжечь на Красной Площади, а потом захоронить его прах с почестями в Кремлевской стене, Зам бы тоже не удивился.

Потом Директор пил травяной чай и готовился к расширенному совещанию с начальниками Главных Управлений своего ведомства.

Потом проводил это самое совещание.

Потом съел обед (диетический и совершенно безвкусный) у себя в кабинете.

Потом побарабанил пальцами по столу (барабанил минут пять), нажал на кнопку селектора, связывающую его с начальницей отдела аудио-записей, и затребовал у нее запись № S42D645287.

Через девять с половиной минут на селекторе загорелся огонек, Директор опять нажал на ту же кнопку, и начальница отдела аудио-записей, слегка запинаясь от страха, доложила ему, что таковая запись отсутствует.

– Так спросите у своих девок, что писали, куда они ее подевали, – раздраженно буркнул Директор.

Начальница отдела, уже почти заикаясь от страха, сообщила, что спросить у «девок» нет никакой возможности, поскольку старший лейтенант Ковалева и капитан Вершинина сегодня на работе в назначенный час не появились, а отправленные к ним на квартиры по протоколу группы проверки обнаружили… Обнаружили их обеих в своих апартаментах без наличия признаков жизни.

– Причины смерти? – помолчав, спросил Директор.

– В-вскрытия еще не было, т-товарищ Директор, – но п-признаков насильственной н-не обнаружено. По п-предварительному заключению – с-сердечные п-приступы.

Директор дал отбой.

В мозгу прокручивались отрывки вчерашнего разговора с Первым: « Кстати… а ваши… ну из аудио-отдела, кто пишет – слушали это?.. – Две девчонки могли… – И больше никто? – Только мы с Вами. А…. Что? – – Да нет, ничего, – тоже развлеклись, наверное…»

– Но почему? – шепотом спросил сам себя Директор. – Должна же быть какая-то серьезная причина, какая-то с х е м а, а тут… Молчанов этот ведь вообще никто, и вдруг…

И вдруг в мозгу у него начала вырисовываться с х е м а. Она была настолько чудовищной, настолько невероятной, что просто не могла быть истинной. Но Директор был человеком начитанным и знал знаменитое изречение классика детективного жанра: нужно отбросить все невозможное, и тогда то, что останется, каким бы невероятным ни казалось, и будет истиной. Кроме того, Директор, сталкиваясь с чем-то опасным и даже страшным, никогда не прятал голову в песок, наподобие страуса. А еще он обладал прекрасным логическим мышлением, и это мышление сейчас подсказало ему… Подсказало, что для завершения этой «схемы», этого «домика» из косточек домино нужно еще одно… Нужна еще одна «косточка», и тогда можно будет…

Он нажал другую кнопку на селекторе и сказал:

– Мне нужно точное местонахождение Валерия Урин… – тут он запнулся, поняв, что говорит в мертвый аппарат. Связь в его кабинете невозможно было отключить, но она была отключена. И самое интересное – это его совершенно не удивило.

Как не удивило и то, что из-за тяжелой портьеры, закрывающей фальшивое окно, вышла Смерть, облаченная в хорошо сидящий серый костюм и держащая в руках предмет, похожий на обыкновенную перьевую авторучку. Это не только не удивило его, но даже обрадовало, поскольку избавить его сознание от кошмарной, навалившейся на него тяжести этой самой «схемы», могла только…