Дмитрий Янковский - Чумной поезд

«Только бы не измена, столько голов полетит…» — с замиранием сердца подумал Пичугин.

— А какой ему был смысл? — осторожно спросил он вслух.

— Оказалось, самый простой. Полковник такой же фанат своего дела, как и вы, Наталья Викторовна. — Трифонов улыбнулся, как бы сделав комплимент. — И он очень переживал за успешное проведение крайней серии экспериментов, поэтому пошел на нарушение режима. А сержант Алексей Еремеенко, по просьбе Бражникова, должен был подготовить молодых механиков перед уходом, и полковник ему за это заплатил.

— Так вот откуда у него деньги на смартфон! — Олег щелкнул пальцами. — А я все думал, концы не сходились с концами! Чтобы солдат купил такую дорогую вещицу!

— Но это ведь замечательно! — воскликнула Евдокимова. — Если наш воронежский — это тот Еремеенко, который заразился от вашего Бражникова в Москве, то вся цепочка распространения инфекции теперь у нас есть! Без всяких неизвестных! Можно выкинуть эту проблему из головы и спокойно работать! Нет больше угрозы утечки инфекции.

«Ей бы только работать, — подумал Пичугин. — Хотя, может, и не только. Разберемся потихоньку».

«Разберемся, — мысленно ответила ему Наталья. — Но я тебя теперь никуда не отпущу. Даже не надейся».

«Зачем ты согласилась на работу с АКСОНом? Василий Федотович был бы против».

«Я не согласилась, а напросилась. Если все данные, сохраненные Ковалевым и добытые твоим нынешним начальником, попадут в чужие руки, быть беде. А когда они в наших руках, мы что-нибудь придумаем».

Пичугин не ответил, он улыбнулся и только крепче сжал ее пальцы.

Соленый ветер с моря шумел в кронах акаций. Томное августовское солнце, перевалив за полдень, разогрело асфальт на улицах Анапы до такого состояния, что, казалось, идущие на пляж курортники оставляют на размягчившемся битуме следы от шлепанцев и босоножек. Заканчивались школьные каникулы, детей среди приезжих становилось все меньше, но вместе с тем приближался бархатный сезон, из-за чего парковки у отелей были сплошь заставлены крутыми московскими внедорожниками.

За год срочной службы Еремеенко от всего этого не успел отвыкнуть, но успел соскучиться по родному городу, по кривоватым акациям, выцветшему от жары небу и запаху шашлыка из прибрежных кафе. К сожалению, возвращение домой оказалось намного сложнее, чем ему бы хотелось. Сначала нападение в поезде, затем проклятая пневмония, приковавшая его к постели в Воронеже и чуть не убившая.

Но был в этой истории один важный положительный момент, из-за которого уже почти месяц Еремеенко выходил из дома, опираясь на ортопедическую трость, ковылял по тротуару до соседней улицы и там нес дежурство поочередно у каждого продуктового магазина. Сначала у одного, потом у другого. Сперва по утрам, потом по вечерам, теперь ближе к обеду. И хотя его поиски пока не увенчались успехом, он не терял надежды. По логике, если Карина живет на Ивана Голубца, то рано или поздно ей понадобится выйти в магазин, и они наконец встретятся. К сожалению, он не знал точного адреса девушки, только улицу, на которой она жила. Ничего больше. Но желание встретиться было настолько сильно, что Еремеенко не собирался отказываться от своей затеи.

И вдруг, в тени между домами, на другой стороне улицы, он заметил фигуру, которая показалась ему знакомой. Карина? Пока она не вышла из тени, уверенности не было, но вроде и походка, и манера двигаться, и рост были очень похожи. Вот только девушка помнилась ему довольно полненькой, а эта выглядела заметно стройнее. Опять мимо?

Она сделала еще несколько шагов, оказалась на солнечном свету, но тут же прикрыла от него глаза ладонью, скрыв и лицо. Еремеенко, несмотря на еще дававшую о себе знать боль в голени, заковылял к пешеходному переходу, затем не выдержал и крикнул через дорогу:

— Карина!

Девушка вздрогнула, убрала от лица руку и поискала глазами, кто бы мог позвать ее по имени.

— Карина! — снова выкрикнул Еремеенко, встал на здоровую ногу и замахал в воздухе металлической тростью. — Карина! Это я! Алексей!

— Господи… — прошептала она.

Не сводя с Еремеенко взгляда, тоже поспешила к переходу. Он сначала прыгал на одной ноге, размахивая тростью, затем спешно заковылял к светофору, не обращая внимания на удивленные и осуждающие взгляды прохожих.

Зажегся красный сигнал. Карина и Алексей, стоя на противоположных сторонах улицы, не сводили друг с друга глаз. Между ними проносились машины, автобусы, мотоциклы, велосипеды, но они смотрели сквозь них, не замечая ничего.