Эдди Шах - Манчестер Блю

– Что еще? Ты сделал то, ради чего приехал.

– Завершение... редко бывает таким простым. – Он встал. – Еще одно дело. И я уезжаю домой.

– А как же я?

– Я люблю тебя, – повторил он.

– Я тоже тебя люблю. И этого достаточно?

– А ты что скажешь?

– Могу я с тобой поехать?

– Скажу тебе перед отъездом.

– Я боюсь.

– Чего?

– Всего. Быть рядом с тобой и не знать, сможем ли мы ужиться. И это еще не вся правда. – Она остановилась.

– Продолжай.

– Я люблю тебя, но я тебя не знаю. Жизнь, которой ты живешь, насилие... Не знаю, смогу ли я жить с этим? Как вспомню Сан-Антонио... Я пыталась не думать об этом. Но события последних нескольких дней вернули все обратно.

– Я ухожу из УБН.

– Ты не уйдешь. Это все, что ты умеешь.

– Я устал. Мне все осточертело.

– Не знаю, смогу ли я это принять. Мне нравится моя работа. Я не смогу жить так, как ты.

Они нежно смотрели друг на друга, и казалось, что расстояние между ними постепенно увеличивается. Оба понимали, что у них не будет простых решений.

Через несколько минут вернулась Тесса, Маршалла уже не было. Джилл лежала на кровати, уставившись в потолок. Не желая беспокоить подругу, Тесса села в кресло у окна. Над горизонтом таяли последние клочья тьмы. Дождь наконец прекратился, и ветер гнал облака прочь от города.

Интересно, где сейчас ее отец и почему он не приехал в Мосс-Сайд?

Джилл заплакала, Тесса подошла и стала утешать подругу.

Сэдлуортское болото

Манчестер

Ночь над Сэдлуортским болотом была на исходе, когда черный «ягуар» свернул на обочину шоссе А635, к узкой извилистой дороге между деревнями Холмферт и Гринфилд.

Пол Джоб остановился за изрешеченным пулями голубым «воксхоллом» и вышел. В машине никого не было. Вглядевшись в сторону болота, он различил в ста ярдах размытую в тумане фигуру мужчины. Пол вернулся к своему автомобилю и доложил обстановку Соулсону.

– Жди меня здесь, – сказал Соулсон. Вместе с Армитеджем он спустился по скользкому, поросшему травой склону насыпи и по зыбкой почве направился к Маршаллу.

– Почему именно здесь? – спросил Соулсон, подходя к брату.

– Потому что здесь все и началось. Где то место?

– Там, дальше. – Соулсон показал в сторону трясины к югу. – Ярдов двести. – Несколько секунд он смотрел туда, не отрываясь. Время от времени он приезжал к этому памятному месту, оно до сих пор манило его и притягивало. Отбросив воспоминания, он повернулся к брату: – Итак, в чем дело, Джеймс?

– Этой ночью все кончилось. Я позвонил, потому что перед отъездом должен с тобой поговорить.

– Ты уезжаешь? – удивился он, скрывая разочарование.

– Да. Разве ты этого не хочешь?

– Кое-что придется снова улаживать. – Соулсон избегал прямого ответа. – Как насчет девушки?

– Джилл? Не знаю.

– И все равно уезжаешь?

– Не все женщины такие, как Мэри, Чарльз.

– Звонили из Вашингтона, – вставил Армитедж. – Там хотят, чтобы вы оба вернулись как можно скорее.

– Я однажды с ним встречался, с мистером Пентанзи, – сказал Соулсон.

– Да, – кивнул Маршалл. – Он говорил.

– Может, это и к лучшему. Мы контролируем все, кроме спецслужбы. Она тебя разыскивает потому, что ты исчез, вернувшись из Белфаста. Черт возьми, Джимми. Мне все-таки непонятно, почему ты решил встретиться здесь.

– Чтобы расквитаться со всеми долгами. Тебе что-нибудь говорит кличка Манчестер Блю?

Оба полицейских переглянулись.

– Нет, – ответил Соулсон.

– Ты знаешь, кто нас все время водил за нос? Этот чертов ирландец. Мы все думали, что он из ИРА. Даже Манчестер Блю.

– Кто такой Манчестер Блю? – спросил Армитедж.

Маршалл оставил вопрос без ответа.

– ИРА здесь совершенно ни при чем. Бурн, ирландец, организовавший банду в Мосс-Сайде, принадлежал к отколовшейся от ИРА группе, которая намеревалась создать свою собственную маленькую империю. Мелкая сошка, выдающая себя за нечто значительное. Оружие и наркотики. Его поддерживали колумбийцы. Если бы планы этой группы осуществились, она могла бы создать крупнейшую сеть в Европе.

– Но этого не случилось, – сказал Армитедж.

– Верно, Рой. А знаешь почему? Потому что они не знали обо мне.

– О тебе никто не знал.

– Только ты и Чарльз. Это их и подвело.

– Кого подвело? – спросил Соулсон. – Прекрати говорить загадками, Джеймс.

– Вести двойную игру очень опасно, в ней почти нет шансов уцелеть.

– Джеймс! – раздраженно прервал Соулсон.

– Это была всего лишь война банд. Наркотеррористы, пытающиеся отвоевать друг у друга территорию. И никакой политики. Колумбийцы использовали черных в борьбе против Триад, чтобы вытеснить их из города. А Бурн заставил всех думать, что здесь действует ИРА. И все приобретало совершенно иную окраску. Как известно, с республиканцами лучше не связываться. Они не какие-нибудь бандиты, они фанатики. Не знают, что такое капитуляция. – Маршалл выдержал паузу и обратился к Армитеджу: – Даже ты обманулся, Рой.