Ричард Кесслер - Транс

Драммонд нахмурился, явно колеблясь.

– Что вас смущает?

– Не знаю. Как-то все это неожиданно, странно.

– Это поможет делу.

– А может, именно этого я и не хочу, Карен, Может быть... я решил навсегда оставить Лос-Анджелес и заняться только частной практикой в долине.

– Не сегодняшние ли события повлияли на ваше решение?

Теплый взгляд ее зеленых глаз ясно говорил, что Карен все поняла.

– Да, пожалуй. Я давно уже живу с ощущением, что пора порвать с прошлым и начать все заново. Но пока я бываю здесь и практикую в клинике, никогда не решусь на это. С вашим появлением у меня открылись перспективы. Да, это вы подтолкнули меня к такому решению. Конечно, я еще подумаю, но уже сейчас могу сказать, что, скорее всего, продам этот дом и закрою клинику.

– Пол, но ведь вам же нравится заниматься судебным гипнозом.

– Да, нравится. Это хорошая передышка между лечением неврозов.

– А нельзя ли приезжать сюда из долины?

– Конечно, можно. Но потребуется офис. Не проводить же все беседы с пациентами в полицейских участках.

– А вы как раз и не хотите навсегда связывать себя с городом, где разбилось ваше сердце?

Драммонд улыбнулся.

– Хорошо сказано. И верно.

– Но ведь вы наверняка можете сами выбирать, когда стоит, а когда не стоит заниматься судебным гипнозом?

– Да.

– Тогда занимайтесь в свое удовольствие и тем и другим. Живите и практикуйте себе на здоровье в долине и приезжайте сюда заниматься судебным гипнозом, когда вам этого захочется. Пол, пожалуйста, позвольте мне в этой статье рассказать о вас. Дайте мне вашу фотографию. Вам понравится то, что я напишу.

Вздохнув, Драммонд сдался.

– Хорошо, но только при одном условии.

– При каком?

– В следующий уик-энд вы приедете в долину.

Глаза Карен загорелись.

– Правда? С огромным удовольствием.

– Подумать только, вы пробыли здесь целый год и даже не видели Палм-Спрингс.

– Я согласна, согласна...

– Тогда договорились.

Драммонд пошел в другой конец комнаты, порылся в комоде.

– Вот фотография, которая была сделана для одной брошюры. У меня даже негатив остался.

– Прекрасно! – Карен взяла фотографию, внимательно рассмотрела ее и, улыбнувшись Драммонду, сказала, как бы копируя кого-то: "Настоящий Ричард Кренна".

Пол проводил ее до автомобиля.

– В следующий уик-энд мы хорошо отдохнем. Позагораем, поплаваем, если вам захочется. И вообще прекрасно проведем время без всякого официоза.

Карен протянула Драммонду руку.

– Пол, спасибо за приятный вечер. Все было так хорошо. И спасибо за информацию.

Почувствовав тепло ее руки, Драммонд поймал себя на мысли, что не хочет ее отпускать.

– И вам спасибо. Я позвоню.

– Да, пожалуйста.

Карен уехала, помахав на прощание рукой.

Драммонд медленно пошел в дом и внезапно ощутил комок в горле. Остановился, прикоснулся к лепесткам розовой азалии, которую посадила Вив, вспомнил, как она звала его посмотреть на цветы: "Пол... Пол...".

Что ушло, того не вернешь.

– Прощай, мой старый друг, – прошептал он, погасил свет в саду и вошел в дом.

Среда.

Драммонд проснулся в шесть утра и вышел на пляж. Прогуливаясь, он поглядывал на свой домик, стоявший на пригорке, и вдруг поймал себя на мысли, что испытывает теперь к нему совершенно иные чувства. Многое изменилось в Драммонде, и связано это было с появлением в его жизни Карен Биил.

Один из главных терапевтических методов Драммонда состоял в том, что он объяснял своим пациентам особенности работы мозга, используя аналогию с компьютером, сам рассказывал, как происходит процесс мышления, он уже заложил в программу своего собственного подсознания представления о том, как будет жить один, без Вивиан, и как бы получил разрешение жить именно так.

Душу его разъедало чувство вины – Вив нет, а он продолжает жить. Это чувство то невыносимо усиливалось, то отступало. Если бы Драммонд верил в парапсихологию, возможно, он более внимательно прислушался бы к неслышному голосу Вивиан, который настаивал на том, что нужно, нужно менять свою жизнь.

День обещал быть прекрасным – на небе ни облачка, прохладный ветерок. Драммонд встал лицом к океану, широко раскинул руки, словно пытаясь обнять весь мир. Мысль о том, что он проведет уик-энд в долине, в обществе Карен, заставила сердце забиться сильнее. Чувствовал себя Пол потрясающе.

Вернувшись в дом, он принял душ, надел белоснежную сорочку, темно-синий костюм, повязал голубой шелковый галстук. Потом приготовил кофе, поставил варить два яйца и – редчайший случай! – включил стоявший на кухне телевизор. Драммонд не любил смотреть телевизор по утрам, предпочитая узнавать свежие новости из газет – обычно он покупал их в киоске на бульваре Уилшир. Но Алан Форрест, перспективный политик, буквально достал его, пробудил в нем интерес к Джеку Крейну, к его последним деяниям в качестве кандидата в президенты.