Александр Ольбик: Президент

— Есть, — тихо произнес Сергеев, опять вставший на вытяжку. — Иногда, особенно, когда приходится подписывать сводки о потерях в войсках, нервная система не держит… Лучше самому подохнуть, чем подписывать похоронки…

— Верю… Поэтому надо сделать все возможное, чтобы побыстрее с этой партизанской вакханалией покончить, — и президент обратил свой взор на главу Службы контрразведки Петракова. — Сколько опергрупп, Борис Ильич, ваше ведомство послало в стан врага? И какие потери?

Петраков тоже не молод, но в отличие от Сергеева богатырски здоров. По утрам делает шестьдесят отжимов и двадцать минут играет двухпудовыми гирями. Он сед, лицо в мелких морщинах… Ветеран взятия дворца Амина…

Вопроса президента он, конечно, ждал, чертовски нервничал, хотя вида не показывал. Да и похвастаться нечем: из двенадцати разведывательно-розыскных групп ни одна не вернулась на базу в Ханкалу. Ни одна.

— К сожалению, товарищ президент, итоги неутешительные. Несем тяжелые потери…

— Причины?.

— Недоступность главарей.

— Они что — в джунглях Амазонки прячутся? — явная ирония сквозанула в словах главы государства.

Пауза. Морщинок на лице Петракова поубавилось. Кожа на висках натянулась до глянца, седой бобрик волос как будто стал еще ершистее.

— Нет, конечно, не в джунглях, в своей зеленке… В пещерах, которые, как пчелиные норы, натыканы на отвесах ущелий… Кстати, под тридцати пяти метровым слоем скальных пород, где ни одна бомба да и, пожалуй, атомная ракета их не возьмет… В живую к ним пока тоже не подступиться, — Петраков почувствовал смущение, когда произнес спасительное для себя слово «пока».

— Причина? — снова спросил Президент.

— Система оповещения… я бы сказал, непроходимая. Сочетание современных радиоэлектронных новинок с феноменальной способность боевиков к маскировке на местности… Все завершается еще на дальних подступах… Только наше ведомство потеряло семьдесят два человека, — наконец-то страшные слова были произнесены вслух.

— Не просто семьдесят два человека, а семьдесят два спецназовца… красы и гордости наших служб… — Президент обратился к листам бумаги, лежащим перед ним. — Вот передо мной сводка погибших, вернее, не вернувшихся с задания: семьдесят два человека из контрразведки, восемьдесят девять бойцов СОБРа, двенадцать — разведка, шестьдесят потерял антитеррористический центр… Не много ли на нескольких главарей? Скоро про нас будут складывать анекдоты… Кстати, Юрий Алексеевич, — Президент обратился к главе внешней разведки Затонову: — В прошлый раз вы говорил о засылке в лагерь боевиков своих людей… Что о них известно?

Затонов — среднего роста, невзрачной наружности человек. Мочка левого уха несколько оттянула вниз, из-за его привычки в трудных ситуациях подергивать за нее. На волевом подбородке едва заметный рубец — след от кинжала душмана.

— Речь идет о наших людях, пытающихся внедриться в разные орггруппировки. И один из них, по прозвищу Сайгак, которого мы нацелили на проникновение в отряд Барса. Надеюсь, вы понимаете, о ком я веду речь…

Все, разумеется, понимали: Затонов имел в виду главаря бандформирований, на которого охотились все секретные службы России, и который по агентурным делам проходил под псевдонимом Снежный Барс.

— Известна ли судьба вашего агента? И есть ли на него выход? — президент особенно был внимателен к этой части разговора, поскольку сам из разведки и понимает, насколько важна своевременная связь с агентом.

— Пока нет. Но у Сайгака довольно надежная легенда и его индивидуальные действия ориентированы исключительно на поиск берлоги Барса и его устранение… В Грузии по этой же теме работает еще один наш агент… Султан…

— Ясно, садитесь… Хочу, чтобы вы все отдавали себе отчет в том, что происходит. А происходит следующее: пока живы и функционируют главари, будут жить и функционировать их отряды. Времени у нас больше нет. Народ ждет решительных действий, а я от своих обещаний отказываться не могу. К зиме в Чечне доложен наступить мир. Вот поразмышляйте над этим и через неделю — прошу снова за этот стол…

Путин поднялся, давая понять, что разговор окончен. Но когда Платонов уже направился в сторону дверей, президент его остановил:

— Вадим Николаевич, задержитесь на минутку. Сядьте.

Когда они остались одни, Путин, глядя своими голубыми глазами куда-то в пространство, изрек:

— Мы сейчас здесь одни: я — президент страны и вы — глава антитеррористического Центра… С нас особый спрос. Скажите, положа руку на сердце, неужели у нас не хватает воли и сил нейтрализовать этих… ребятишек из зеленки?