Хорхе Молист - Наследие последнего тамплиера. Кольцо

Перед ужином в баре мы затеяли разговор со старым рыбаком, коренным жителем острова по фамилии Пианело. Фамилия рыбака соответствовала истории этого места. Он рассказал нам о пещере Кова-де-Льоп-Мари, расположенной под южной стеной оборонительного сооружения этого поселка-крепости всего в нескольких метрах от того места, где мы познакомились. Пианело поведал нам легенды, связанные с гротом, где в первую треть двадцатого века скрывался последний тюлень-одиночка, истории о пиратах, контрабандистах, рыбаках и похищенных девственницах, которые до сих пор ветреными зимними ночами громко оплакивают свою судьбу. Пещера, расположенная на уровне моря, на несколько метров уходит внутрь острова; Луис предложил направиться туда завтра с утра. Ориоль был сторонником систематического ведения разведки. Он хотел начать исследование от скалы Танда и двигаться вдоль южного берега к западному, пока мы не дойдем до упомянутой пещеры у крепостного сооружения. Решающий голос оказался моим, и мы приняли доводы Ориоля.

О том ужине у меня сохранились самые теплые воспоминания. Я чувствовала усталость, тело мое побаливало от напряжения, но мы хорошо поели и выпили, много смеялись, несмотря на сексуальные шуточки и намеки, которые Луис отпускал в мой адрес, а возможно, благодаря им. Он снова держался как заводила, вел себя вызывающе и, казалось, совсем исключил Ориоля из числа своих соперников. Похоже, Луис не сомневался в сексуальной ориентации кузена.

Я смотрела на Ориоля и с нетерпением ждала, что он скажет, как отреагирует на глупые выходки кузена, ждала его улыбки, которая появлялась на его лице, когда он смотрел на меня или на Луиса, ждала его смеха. Когда наши глаза встречались, меня охватывало странное чувство.

Перед тем как лечь спать, мы решили прогуляться, но Луис сказал, что должен на минутку подняться в свою комнату.

Мы с Ориолем пошли к двери, и я, уверенно переступив через порог, объяснила, почему не хочу дожидаться Луиса:

— Остров маленький, и он найдет его.

Мы шли к северной стене по переулкам, огороженным заборами. За ними скрывались сады, где росли бугенвиллии и душистый жасмин. В уличном освещении они казались розовыми, желтоватыми и белыми пятнами на зеленом фоне. На небольшой площади у церкви распустились чудоцветы, а на фоне усыпанного звездами неба вырисовывались экзотические контуры пальмы. Это была теплая ночь начала июля, и остров, покинутый туристами, которые отправились обратно на последнем судне, производил впечатление места уединенного, укромного и далекого от цивилизации.

Я взяла Ориоля за руку. Сердце мое возбужденно билось: я испытывала удовольствие от того, что его большая и теплая рука сжимала мою. Мы прошли молча до дорожки, огибавшей самую высокую часть стены.

Перед нами простирались темные воды бухты. Время от времени их прорезали рыбацкие лодки, а стоящие вдоль берега фонари освещали их. Прямо впереди — Санта-Пола, справа — маяк, сооруженный на вершине горы, а еще дальше — город Аликанте.

Мы сели на перила чуть выше того места, где о стену мягко и равномерно разбивались волны.

Помолчав несколько минут, Ориоль заговорил низким голосом, словно продолжая наш разговор в ночь на Святого Иоанна.

— Я все еще горюю из-за смерти отца, из-за того, что он покинул меня.

— Уверена, он не хотел покидать тебя. Возможно, у него был долг чести. — Ориоль вопросительно взглянул на меня. — Может быть, какое-то обещание, данное другу. — Мне совсем не хотелось говорить ему о том, что его отец был полон решимости отомстить за своего любовника. — Ты же знаешь, — продолжила я, поскольку Ориоль молчал, — клятва тамплиеров, священного легиона Фив, о которой ты нам рассказывал… — Я вспомнила о том, что он сам говорил мне: «Хорошо ли это — любить кого-то так сильно, чтобы отдать за него жизнь?»

— Та история еще не закончена, — задумчиво отозвался Ориоль. — Мы и семейство Буа все еще можем пролить кровь. — Это потрясло меня. Точно такие же слова произнес в свое время Артур — Посмотри на этот покой, на эту удивительную красоту, — продолжал он. — Я ощущаю все это как затишье перед бурей. Артур Буа никогда не откажется от сокровища. Не знаю как, но я уверен: он наблюдает за нами. — Рука Ориоля сжимала мою, и, произнося эти слова, он стиснул ее еще сильнее. — Обет, обет тамплиеров. Ты дашь такой же обет вместе со мной?

Это предложение заставило меня задуматься. В историческом плане это был обет, который давали друг другу люди одного пола. Не намекал ли Ориоль на то, что именно в таком ракурсе видит меня? Я не знала, что ответить ему на это, поэтому решила поцеловать его. Мне так хотелось этого. И я потянулась к его губами, чтобы снова почувствовать вкус моря и отроческих лет.