— Совершенно верно, сэр.
— А также саудовцам и иранцам?
— Всем, кого это касается.
— Вы лично знакомы с Харденом?
Доннер ответил не мигнув глазом:
— Нет.
— А что произошло с тех пор?
— То, что я говорил вам. Мы полагали, что Харден мертв, до тех пор, пока недавно не узнали, что доктор Аканке исчезла...
— Нет. Я имею в виду — что делали лично вы? Доннер взглянул на него с беспокойством.
— Занимался разными делами...
— Вы ушли в отставку, — заявил Огилви.
— Неужели это заметно?
— Заметно, — улыбнулся Огилви. — В моем возрасте такие вещи не заметить невозможно. У вас есть хобби?
— Я фотограф.
Брюс терпеливо ждал. Он понимал, куда клонит Огилви. Ладно, пусть даст выход своему гневу.
— Но вам бы хотелось вернуться на правительственную работу? — настаивал Огилви.
Доннер ответил, почти незаметно кивнув:
— Это от меня не зависит.
Огилви снова улыбнулся.
— Не зависело до недавнего времени.
— Что вы имеете в виду? — спросил Доннер.
— Вы поднимаете шумиху вокруг Хардена — и снова оказываетесь на своей старой работе. — Он усмехнулся. — Но что это за «правительственная работа»? Ведь вы просто шпион. Брюс, разве вы не понимаете, чем он занимается?
Брюс смущенно отвернулся. План Огилви был обречен на провал. Факт есть факт, и разоблачение Доннера не отвратит нависшей над кораблем опасности. Компания приняла решение, и Брюс выполнит его.
— По неизвестным мне причинам его уволили, — продолжал Огилви. — Но пока он кричит «Волк!» — то есть «Харден!» — у него есть работа. Не хочу сказать, что в чем-то обвиняю вас, приятель, но я не собираюсь ради вас прыгать через горящий обруч.
Доннер, казалось, отреагировал спокойно на слова Огилви, но на виске его пульсировала вена.
Огилви снова злорадно усмехнулся.
— Конечно, я очень благодарен вам за оказанные услуги, мистер Доннер. Мне очень помогла ваша информация о том, что Харден подстерегает «Левиафан».
Джеймс Брюс поспешил взять инициативу в свои руки.
— Седрик, личные проблемы мистера Доннера к делу не относятся. У меня есть приказ. Компания требует от вас обеспечить охрану судна. Немедленно вызовите вертолет!
Лицо капитана побагровело. Он поднял телефонную трубку.
— Радиорубка, — вызвал он, глядя Брюсу в глаза, и подтолкнул телефон к нему.
— Если вы настаиваете, капитан Брюс, то тогда уж вызовите два вертолета! И желаю вам приятного плавания вокруг мыса Доброй Надежды, капитан Брюс!
Брюс услышал в трубке голос радиста:
— Седрик, говорите.
— Да! — Голос капитана прогремел, как пистолетный выстрел.
Брюс смотрел на далекий нос танкера, шевеля губами. Кто, кроме Бога или Огилви, может знать, что там творится? Проклятая калоша!
— Ну хорошо, Седрик... Вы выиграли.
Огилви повесил трубку, разгладил галун у себя на плече и неожиданно пустился в откровения:
— Должен вам признаться, Харден был близок к успеху. Бог свидетель, его ракета пролетела в десяти ярдах от меня.
Он подвел Брюса к поручню, откуда были видны волны, пенящиеся далеко внизу, около корпуса судна. Доннер с застывшим лицом последовал за ними.
— Видите — свежая краска, — сказал Огилви и показал, где гладкую поверхность металлических перил пересекал шов, разделявший старый и новый слои краски. Пока он рассказывал, Доннер смотрел, как его большие пальцы поглаживают шов.
— Взрыв швырнул меня на палубу. Я гасил огонь огнетушителями, пока не прибыл боцман с пожарной командой. Мне опалило брови. Видите, они до сих пор чересчур короткие.
— Офицеры Огилви утверждали, что он неоднократно рассказывал эту историю. Капитан сделал паузу точно так же, как сотню раз до того, и добавил с торжественностью, над которой подшучивали у него за спиной в кают-компании:
— Видно, кто-то на небесах очень любит хороших ребят с «Левиафана».
«Десять ярдов, — думал Доннер, — и как сильно Огилви недооценивает Хардена!»
Вслух он сказал:
— Харден стрелял, находясь в резиновой лодке. Он по меньшей мере чрезвычайно талантливый человек.
— Скорее, ему дьявольски везет, Доннер, — отпарировал Огилви. — Дьявольски везет.
— Но он весьма целеустремлен, не правда ли?
Рука Огилви схватилась за перила, закрыв слой свежей краски. Он долго глядел в пространство, и Доннеру хотелось, чтобы он промолчал; дразнить капитана не имело смысла. Глаза старика метали молнии. Он создал миф о Хардене и раз и навсегда для себя решил: Харден был сумасшедшим. Хардену повезло. Харден мертв.
Читать дальше