Михаил Ахманов - Шутки богача

За оврагом и жалкими кустиками травы шел голый каменистый склон, довольно крутой и неудобный для продвижения. Правда, его пересекали трещины и расселины – будто раны от боевой секиры, которой орудовал разгневанный великан. Одни побольше, другие поменьше, но каждое миниатюрное ущелье тянулось вниз; те, что западней, наверняка спадали к водам бухты, ну а восточные, надо думать, к пляжу. Выбрав самую широкую из трещин, Каргин начал спускаться, но заслышав шорохи и екрипы, быстро переметнулся в соседний разлом.

Скрипели башмаки, шуршали камни под ногами поднимавшихся людей. Их было пятеро; забившись в свою щель, он видел только головы и плечи, проплывавшие на расстоянии броска ножа. Но о ноже, равно как и о винтовке, не приходилось вспоминать. Пристрелишь одного-другого, а остальные накроют огнем, прижмут к скале, изрешетят из автоматов… Вблизи винтовка “тарахтелке” не соперник, и песня у нее своя – поспешай неторопливо, не забывай: чем дальше, тем надежней. Вот если б было что-то взрывчатое… граната, лучше – две… Гранатой всех бы положил…

Гранаты, однако, не было, и потому он затаился, не шевелясь и не дыша. Подождал, пока десантники исчезнут за оврагом, опять перебрался в широкую трещину – двигаться в ней было легче – и начал спуск. Трещина шла зигзагами, и синее зеркало Лоу-Бей то появлялось перед ним, то исчезало; он видел скалы на другом берегу, темные, изъязвленные такими же расселинами, и парапет смотровой площадки, казавшийся герцогским венцом на лысой маковке двухсотметрового утеса.

"Вернуться, что ли?.. – мелькнуло в голове у Каргина. – Залезть обратно, выбрать позицию ненадежней и перещелкать басурманов. Прямо у пещеры, пока не оклемались от удивления…”

Затем ему подумалось, что возвращаться нельзя. Скорее всего, бельгиец своих людей предупредил, так что они ворон считать не будут и что-нибудь на пятерых сообразят: к примеру, трое прочешут Хаос, а двое останутся в засаде. Возможный вариант, и лучше не дразнить судьбу, не искушать удачу… Как говорил майор Толпыго, не лезь под юбку госпоже удаче: пошаришь раз-другой, а на третий выяснишь, что гранаты там есть, да не той системы. Словом, Восток – дело тонкое, везенье – тоже…

Будто подслушав его мысль, трещина расширилась и вильнула, доказывая ценность майорских афоризмов: за поворотом, раскинув ноги, уткнувшись носом в землю, валялся тощий Хью. Фокусник, которому не повезло. С маленькой аккуратной дырочкой в затылке…

"Тут они их настигли, – понял Каргин. – С мсье Умберто, ясное дело, не церемонились, ратифицировали договор на месте. А вот где рыжекудрая сеньорита? Могла ведь и удрать… Девушка резвая, когда трезвая… Бегает получше референтов…”

Он опустился на корточки, придерживая свисавший с шеи бинокль, коснулся слипшихся волос, потом отдернул руку и вытер пальцы о штанину. Кровь была свежей и только начала подсыхать – значит, Хью последовал за Бобом Паркером совсем недавно. Минут тридцать-сорок прошло, если вспомнить африканский опыт. В жарких краях кровь сворачивается с удивительной быстротой.

Каргин поднялся, нащупал рукоять мачете, расстегнул кобуру и зашагал вниз по расщелине. Сорок минут – солидное время, можно двух сеньорит изловить, тем более на пляже и большой компанией. Одну уж непременно… Вот только зачем? Ловить, надрываться, потеть… Задачка-то простая, как с мсье Умберто: увидели – и пристрелили…

Сомнительный исход! Хоть люди Кренны не отличались альтруизмом, однако в девушек зря не стреляли, а также не душили проволокой и не развешивали на столбах. Как правило, резали глотки – но после, а не до. Такой поворот событий, при всей его неприглядности, подбадривал Каргина. Может, Мэри-Энн поймали да не успели поразвлечься, а может, успели да не все – команда, как-никак, немалая. Может, скрутили, оставив на десерт, или приберегли начальству – Пирелли все же офицер, с законным правом первой ночи и сицилийским темпераментом. Такие очередь не уступают…

В общем, имелись варианты. Как говорится, надейся на лучшее, готовься к худшему, и Каргин уже представлял растерзанную Мэри-Энн на залитом кровью песке. Лежит она где-нибудь у пляжных домиков с располосованным горлом, нагая, как праматерь Ева в день творения, и вьются над ней синие мухи… Или ползают крабы, отщипывая по кусочку здесь и там.

К счастью, он ошибся: она еще бегала, а вместе с нею – двое солдат. Каргин их не знал. Один – повыше, темноволосый; другой – коренастый, с бритым черепом, блестевшим от испарины.