Илья Деревянко - Иудино наследство

Полувымершая деревушка производила тягостное впечатление: обветшалые избы, покосившиеся заборы, пыльные ухабистые улочки... Лишь в половине домов теплилась жизнь. Остальные стояли заколоченные. Первым встреченным ими аборигеном оказался спившийся всклокоченный индивидуум с мутными глазами и недельной щетиной на опухшей роже.

– Постой обойдется недорого, – пробормотал Полтинников и окликнул пьянчугу: – Слышь, мужик, у тебя сарай свободный есть?

– А у тебя выпить найдется? – ответил вопросом на вопрос Жилин.

– У нас есть деньги, – вмешался в разговор Степан. – Покажи, где находится винный магазин!

– Магазина тут нет, но у бабки Марьи всегда можно купить самогон, – поспешно выпалил Ефрем и плотоядно облизнулся. – Третья хата по левой стороне. Идем, идем, я покажу. Покупай сразу литра два!!!

– А сарай? – напомнил Василий.

– Имеется, имеется, не волнуйся, – суетливо зачастил Жилин. – Только сперва нужно выпить! Душа горит!!!

Сарай Жилина походил на гараж не более, чем полудохлая старая кляча на скаковую лошадь. Ветхое строение скрипело и угрожающе пошатывалось при малейшем дуновении ветра.

Загнав туда «Ниву», Сергей досадливо крякнул. «Как бы не развалилась эта ха-лупа, – подумал он. – Впрочем, ладно! Авось протянет до нашего возвращения». Кладоискатели расположились во дворе, подкрепились купленной у жены Ефрема неприхотливой снедью и выпили по стакану мутного пойла, приобретенного у бабки Марьи.

– Редкостная отрава, – кое-как переведя дыхание, прохрипел Василий. – Интересно, из чего гонит его старая ведьма? Из кошачьего помета небось?!

Ефрем, вылакавший не поморщившись около пол-литра, удивленно воззрился на приезжих. «Зажрались, твари городские», – с вошедшей в привычку злобой решил алкаш. Ему очень хотелось выведать, зачем парни пожаловали в Черные Кусты, однако расспросы не привели ни к какому результату. Гости упорно отмалчивались или отделывались заявлениями типа: «На природу захотелось...» На природу! Ха-ха-ха!!! Жилин прекрасно знал, что окрестные болотистые места – не лучшее место для туристических прогулок. Правда, два дня назад туда направилась молодая супружеская пара с палаткой, дальние родственники самогонщицы бабки Марьи. По дурости, разумеется. «С жиру перебесились городские», – заключил Ефрем и, не утруждая себя больше размышлениями, присосался к бутылке...

Разморенный жарой, едой и самогоном, Василий Овчаренко незаметно для себя задремал и сразу погрузился в кошмар. Привиделось ему, будто они со Степаном перенеслись в прошлое и угодили в ту самую зондеркоманду «СС», где служил покойный дед. На братьях немецкая форма, в руках винтовки. Рядом маячит безликая фигура в эсэсовском мундире, размахивает руками и повелительно рычит. К огромному рву поочередно подходят раздетые догола люди: мужчины, женщины, дети, старики... Василий стреляет как заводной. Больше всего на свете он боится чем-нибудь не угодить штурмбаннфюреру Кранцу и присоединиться к казнимым. Угрызений совести Овчаренко не испытывает. Постепенно стрельба затихает. Убивать уже некого. Яма до краев завалена трупами. Штурмбаннфюрер вручает Василию плоскогубцы.

«Выдергивай у мертвецов золотые коронки, – приказывает он. – Ты должен набрать как минимум двадцать килограмм, иначе повешу!»

Василий послушно лезет в яму, с силой разжимает челюсти одному из убитых, и тут начинает твориться нечто ужасное. Трупы оживают. За одежду Овчаренко цепляется множество рук. Визжа от страха, он пытается уползти, да не тут-то было! Покойники крепко держат свою добычу.

«Попался, сволочь! – кричит множество голосов. – Золота захотел, шакал? Сейчас ты его получишь! С избытком!» – На краю рва появляется чудовищных размеров монстр с козлиными рогами и лягушечьей мордой.

«Я твой хозяин! – гнусаво заявляет страшилище. – Сейчас мы отправимся в мои владения!»

Когтистая пятерня хватает Василия за шиворот. Он успевает заметить, что в другой лапе демон держит извивающегося, скулящего и хнычущего Степана. Прямо перед глазами открывается черный туннель, в дальнем конце которого виднеются отблески багрового пламени и кривляются причудливые, безобразные тени...

С истошным воплем Василий проснулся. Во дворе было тихо. Припекало солнце. Степан с Сергеем укладывали рюкзаки, а упившийся вусмерть Жилин храпел возле сарая.

– Их сиятельство соблаговолили пробудиться, – встретившись взглядом с родственником, произнес Степан. – Поднимай задницу, бездельник. Я не собираюсь паковать твои шмотки!