Илья Деревянко - Смертник

– Нет.

– Интересно. – Я на минуту задумался. Судя по всему, у похитителей плотные завязки со стражами порядка или же есть в ментуре информатор. Более правдоподобен второй вариант. Иначе с какой стати психовать по поводу заявления? Если в отделении «все схвачено, за все заплачено», чихали б они на заявление. Хоть целую пачку напиши! Впрочем, ладно. Странно другое: с момента похищения прошло двое с половиной суток. Однако ни денег не требуют, ни каких-либо иных условий не выдвигают. Тогда зачем им девочка? И домработница в придачу? Или она тоже замешана?

– Расскажи подробно о Валентине, – вслух сказал я. – Возможно, сия дамочка имеет к случившемуся самое непосредственное отношение.

– Нет! – взвился на дыбы Витька. – Не мели ерунды!.. Она... Она...

– Для господина Колесова она являлась не только домработницей, – бесцеремонно перебил я. – Слушай внимательно, Витя. И не закатывай истерик. Чай, не баба. Ты просишь меня помочь, невзирая на наши прошлые, мягко говоря, недоразумения. Хорошо, я помогу. Не ради тебя, а ради ребенка, но при одном условии...

– Сколько ты хочешь? – прищурился Колесов. – Могу предложить двадцать тысяч баксов. Не больше. Экономический кризис...

– Заткнись, душа барыжья! – взорвался я. – Ни капельки, блин, не изменился! По-прежнему все деньгами меряешь, да еще торгуешься! Правильно говорят – горбатого могила исправит. Я вот думаю, не послать ли тебя куда подальше?! Не хнычь! Смотреть тошно! Короче, так – бабки свои сраные запихай себе в задницу. Обойдусь без твоих щедрот. Условие же будет следующее. Ты подробно, откровенно отвечаешь на заданные вопросы и, главное, не лезешь с комментариями, не мешаешь разобраться в ситуации. Согласен?

Колесов кивнул.

– Отлично. Итак, первое – кто такая Валентина? Откуда взялась? Чем занималась раньше?

Тяжело вздохнув, Колесов начал рассказ.

Домработницу он нашел по объявлению, вскоре после смерти жены. О предыдущей профессии спросить не удосужился. Спустя небольшой промежуток времени деловые отношения плавно переросли в интимные. По его словам, Валентина относилась к девочке чуть ли не с материнской нежностью. Самостоятельно вылечила от хронической аллергии. Она, оказывается, в некотором роде экстрасенс. В довершение Витька показал мне широкомасштабную цветную фотографию в застекленной рамке. Взглянув на нее, я содрогнулся. На карточке гнусно ухмылялась та самая ведьма, которая против моей воли начала вырисовываться на холсте восемь дней назад...

Должно быть, я сильно изменился в лице. По крайней мере Колесов испуганно съежился и втянул голову в плечи, словно ожидая удара. В глазах его отразился животный ужас. Прошло секунд тридцать.

– Мистика! – пробормотал я, очухавшись от шока. – Наваждение!

– Т-тебе п-плохо? – пролепетал Витька. – Н-нервное п-перенапряжение! Нужно...

– Упрятать Парамонова в психушку, – криво усмехнувшись, продолжил я. – Ведь ты считаешь меня сумасшедшим. Разве нет?

Колесов уныло промолчал, всем видом показывая, что да, считает!

– Напрасно, Витя, я в здравом уме, а твоя дражайшая домработница... Впрочем, сам увидишь! Собирайся, поехали...

– Вы знакомы! – ревниво заявил Колесов, тыча указательным пальцем в холст. – Ты с ней спал?

– Ох ду-урак! – удрученно вздохнул я. – Видал в жизни идиотов, но таких... Просто слов не подберу!

– Я понял, понял! – не слушая меня, бубнил Витька. – Похищение – твоих рук дело. Ты мстишь за прошлое, а я действительно дурак... Отдай ребенка! – пронзительно взвизгнул он, хватая лежащий на столе кухонный нож. – Изверг! Бандит!

– Не беснуйся! Ручонки повыдергаю, – мрачно посоветовал я и вдруг заметил красное пятнышко лазерного прицела, медленно ползущее по лбу Колесова. Повинуясь годами выработанным рефлексам, я бросился на него и повалил на пол. Звука выстрела мы не услышали. Очевидно, стреляли с глушителем. Разбив оконное стекло, пуля угодила в расписную японскую вазу, стоявшую на полочке точно напротив того места, где секунду назад находилась Витькина голова.

– Лежи, не шевелись! – шепнул я, подполз к окну и, потянув за длинный шнурок, задернул шторы. – Теперь можешь встать. Да выброси нож!

Колесов послушно поднялся. Тело его сотрясала мелкая дрожь. Взгляд обезумел.

– Отдай нож! – настойчиво повторил я. – Вот так, умница. Присядь на кресло, переведи дух.

– К-то стрелял?! – лязгая зубами, спросил Витька. – К-кто? З-зачем-м?!