Глеб Соколов - Ставок больше нет

– Это не обычное письмо, а письмо из компьютерного центра службы безопасности! – поправил стоявший за спинкой его кресла Ларкин, – тоже сотрудник ЦУПа. – Кто знает, может быть в нем – дурная весть…

– Дурные вести обычно не заставляют себя ждать! – Минц нервно рассмеялся.

Новых зеленых долек не появлялось. Компьютер в очередной раз подвис.

– Что же они там отправили?!.. Не могли сделать этого пораньше…

Все решения по космической станции принимались на самом верху. Минц был уверен – письмо, загружавшееся на его компьютер – лишь копия. Основные адресаты – на верхней ступеньке иерархической лестницы космического ведомства. Никто не верил, что отрывочная фраза одного из космонавтов – Самойленко – «Здесь на корабле…» – проанализированная каким-то особым, таинственным методом, который якобы есть в арсенале спецслужбы, может натолкнуть хоть на какие-то значимые выводы. Все решения по стыковке были уже приняты.

Самойленко вышел на связь после долгого молчания и тут же опять отключился. Помимо голоса были слышны некоторые шумы…

– Этот американец… Джонсон, – голос Ларкина отвлек Минца от тоскливых раздумий. – Ведь компьютер контролировал он. И проверял систему… А это отключение связи…

– К чему ты клонишь?

– Что если вредительство находится совсем не с той стороны, с которой мы предполагаем?.. Если тайна не в корабле, а в самой станции?..

– В принципе Джонсон мог запороть две стыковки… Но зачем это американцам? Чтобы погубить проект? Вряд ли… Вот оно! Загрузилось!.. – Минц прильнул к экрану ноутбука – в иконке темным фоном было выделено полученное письмо.

– Что?! Что там?.. – близорукий Ларкин из-за спины коллеги не мог разобрать открывшийся текст.

Быстро пробежав строки глазами, Минц обернулся, тихо проговорил:

– Их программа определила – на «Союзе» серьезная беда, причиной которой является кто-то из экипажа!.. Я же тебе говорил – американец здесь не при чем!..

Где-то внизу, у самой ступени ровным светом горел красный огонек, – маленькая точка, размером не больше спичечной головки. Рубцов мог поклясться: несколько секунд назад ее не было.

Точка вспыхнула в полночь…

Его охватила паника. Привлеченный дьявольским огоньком, по замыслу устроителей этого чудовищного спектакля он схватится за точку… Что это?! Взрыватель бомбы? Радиоактивный изотоп?..

Антон покрылся ледяной испариной. «Бежать!»

Он словно прирос к ступеням. Красный огонек заворожил его…

Первая волна паники отхлынула. «Очнись! Приди в себя!..» – прошептал внутренний голос. Рубцов всмотрелся в красную точку. Различил, – этого он не видел, когда страх застилал глаза: она покоилась на каком-то прямоугольничке со словно бы срезанным уголком. Эта форма ему что-то напоминала… Размер…

Красная точка засветилась ярче, словно вкладывая в это кровавое сияние последние силы. И вдруг погасла.

Полная темнота… Слабое свечение, – Антон оживил дисплей мобильника, аккуратным движением поднял со ступеньки SIM-карту. Оторвал маячок, прикрепленный к ней скотчем.

Сняв со своего телефона заднюю крышечку, поддел и вынул аккумулятор, сдвинул локер, вынул симку, сунул в карман. На освободившееся место вставил ту, которую ему подбросили, защелкнул аккумулятор.

Мобильник начал играть мелодию вызова еще до того, как он вставил в полозья заднюю крышечку.

Машинально бросил взгляд на дисплей…

Номер был незнаком, но подбор цифр говорил о многом. Сердце опять забилось, как пришпоренное.

Старый московский двор. Маленькая детская площадка с качелями. Гаспарян уже был здесь.

На этот раз он спрятался за контейнером со строительным мусором, – тот стоял возле подъезда. Отсюда хорошо виден Мацыгинский дом.

Допрос, учиненный Холмогоровым: по глазам, по странно дергавшемуся лицу агента проницательный Гаспарян понял – то, что ему кажется в истории важным, офицера безопасности не интересует. Кажется больными фантазиями.

Воспоминания о мальчике, собаке, Черном человеке не давали покоя. В Москве Артурчик направился в офис. Допоздна работал. Когда приехал в квартиру, отправил жену и детей спать.

Поставил часы с большим белым циферблатом на столик перед собой, включил телевизор. Несколько часов смотрел все передачи подряд. Содержание не интересовало, – ни разу не переключился с канала на канал.

Мысли крутились вокруг смерти Мацыгина. К какой тайне прикоснулся пожилой биржевик?..