Глеб Соколов - Ставок больше нет

Теперь фотки лежали перед ним так же, как до этого на дне: президент и рядом знаменитая колокольня. Михаил Павлович стряхнул с правой руки капли воды, вытащил из кармана брюк чистый носовой платок, кое-как вытерся, опустил рукав рубашки, надел пиджак.

Несколько минут подряд он рассматривал два изображения, смотревшихся вместе одновременно странно и зловеще. Колокольня была тем местом, куда, по предсказанию, должен был подняться парень с реки Чертановки. Одновременно группа Гараничева расследовала смерть трех Генеральных секретарей. Не в этом ли контексте подброшены в фонтан… Стоп!.. И еще конечно же рыбки! Рыба на записке, которую подобрала женщина из обслуги Черненко.

Михаил Павлович обернулся – ему показалось, чуть поодаль за спиной кто-то стоит… Никого. Сад Коммунизма был пуст.

Тот, кто подбросил фотографии, находился рядом, совсем близко. Но старый гебист чувствовал: бесполезно гнаться за ним по кремлевским коридорам. Ночка, судя по всему, предстояла интересная.

В кармане завибрировал мобильный телефон.

Машинально Гараничев вынул его, посмотрел на дисплей: пришла эсэмэска. Открыв ее, Михаил Павлович вздрогнул.

Отправителем послания числился Сад Коммунизма.

– Он стал очень замкнут. Почти не разговаривает ни с матерью, ни со мной… – Мацыгин вперился взглядом в медвежью шкуру, повертел в руках пустой стакан.

– Какая-то дурная компания?.. – в это мгновение Гаспарян почему-то вспомнил, что забыл запереть входную дверь.

– Шутишь! В его-то возрасте! Хотя, конечно, нынешние дети взрослеют рано. Нет… Я не думаю, что это компания. Он стал больше сидеть дома. Да что там!.. Вообще никуда не выходит. Только школа. Там у них…

– Частное заведение. Платишь хорошие деньги… Ученики – дети солидных бизнесменов, проверенный коллектив, – Артурчик угадал, что сейчас скажет Мацыгин.

– В общем, да. На школу я подумать не могу. Понимаешь, этот вопрос «А как ваш сын?» заданный посторонним человеком… Мне кажется, до него я еще имел призрачную надежду – поведение Федечки – так… Картина случайна!.. Но тут я понял: какие-то тучи сгустились над всеми нами. Парень угрюм, непрерывно читает…

Мацыгин неожиданно замолчал.

– Что?!.. – не выдержал Артурчик.

– Апокалипсис!.. Знаешь, Откровение апостола Иоанна. Это в тринадцать-то лет!.. Он с ним не расстается. Вырвал страницы из Библии…

– Кто-то подсунул ее ему?..

– Нет. Это наша. У нас был дома один экземпляр. Но самое главное, сегодня утром он сказал: «Мы отомстим за казнь, которая была совершена ровно в этот день!» Федечка смотрел биржевые новости. Рассказывали про «Супер-Нефть»…

«Здесь нельзя оставаться ночью. Уйди. Это в твоих интересах»

Большой палец Гараничева забегал по кнопкам мобильника. Он составлял ответное SMS-послание.

«А если я не уйду?»

Отправив сообщение, он через несколько мгновений получил уведомление – эсэмэска достигла адресата.

Ему стало не по себе. Долгим, внимательным взглядом посмотрел по сторонам. Сад Коммунизма… Получается, он спрашивал у него?.. У кого?..

У этих вот эвкалиптов? Или у той пальмы? У зарослей тропических папоротников? А может быть у фонтана с глыбами разноцветного хрусталя?

На бортике по-прежнему лежали мокрые картинки: президент и рядом – колокольня Ивана Великого.

Мобильник в его руке задергался – очередное SMS. Гараничев не спешил открывать его. Сделал глубокий вдох, выдохнул. Волнение не улеглось. В таком состоянии он не сможет трезво проанализировать происходящее. «Сад Коммунизма»… Этот псевдоним производил впечатление. Выбивал из колеи. А может, не псевдоним?..

Долгим взглядом Гараничев опять обвел заросший тропическими растениями зал кремлевского дворца. Какая чушь лезет в голову!.. Это же только псевдоним!..

И все же в этот момент он затосковал от того, что рядом нет никого из подчиненных…

«Надо прочитать пришедшее сообщение! – приказал он себе. – Может, это от Петренко или Исаева?.. Скорее всего, они уже покинули вычислительный центр…»

Михаил Павлович решительно нажал на кнопку мобильного телефона. Эсэмэска высветилась на экране.

– Послушай, у меня такое ощущение, что за нами следят!.. – Исаев, сидевший за рулем служебного «вольво» резко сбросил газ.

Автомобиль начал терять скорость.

Петренко хотелось обернуться и посмотреть сквозь заднее стекло, но он не делал этого. Ждал, что скажет напарник. Исаев следил за кем-то в зеркало.