Глеб Соколов - Дело Томмазо Кампанелла

Некоторое время они пытались завести автомашину собственными силами, даже тетушка пыталась помогать, подавая ключи, – изрядно продрогли, а потом, посовещавшись, решили не пытаться починить столь предательски сломавшийся автомобиль, а бросить его здесь. Вася собирался утром приехать к машине с каким-то приятелем, который разбирался в ремонте и мог помочь, – а сейчас всем троим хотелось только одного – поскорее выпить в какой-нибудь забегаловке горячего кофе…

Впрочем, подходящее место они нашли не сразу – им пришлось побродить по Красной площади и прилегавшим улочкам, прежде чем они едва ли не случайно заглянули в еще работавший, вопреки всем предположениям тетушки, огромный ГУМ и там, прямо недалеко от входа, нашли какое-то малюсенькое дешевое кафе…

Они тут же попытались заказать в кафе чего-нибудь существенного для себя: мяса, сыра, хлеба, какой-нибудь колбасы, но оказалось почему-то, что ничего сытного, «существенного» нет, – им не смогли предложить ничего, кроме пирожных и горячего кофе.

Пирожные же в этом в общем-то дешевом кафе были дорогие, и все трое в первый момент смутились, оттого что подумали, глядя на пирожные, что покупать их будет как-то очень неэкономно, а потому поначалу попросили себе только кофе – сладкого и со сливками. Сливки были импортные, в маленьких пластиковых «кругляшочках», и подавались за отдельную, хоть и сравнительно небольшую плату…

Перед глазами у них все еще стояла метель, стужа, Красная площадь, Кремлевские башни, укутанные снежной пеленой, высокие и зловещие…

– Какое здесь все-таки зловещее место!.. Мрачное!.. Темно-красное все кругом… Кровь… Ведь верно же: пролетарское красное знамя – это цвет крови погибших рабочих… А здесь все буро-красное… Цвета запекшейся крови!.. Лобное место – место, где казнили, где отрубали головы… Тоже связано с кровью… И эти буро-красные башни… Запекшаяся кровь!.. И это черное небо, и эта метель!.. – проговорил друг курсанта, отряхивая бисеринки растаявшего снега с воротника и меховой шапки. Потом он взял обеими руками чашку дымившегося кофе и сделал первый осторожный глоток. – Какой, однако, сегодня вечер выдался мрачно-романтический!.. И этот ваш, тетушка, рассказ про самодеятельный театр, в котором вы оба занимаетесь!.. Томмазо Кампанелла!.. Конечно, когда я говорил, что не слышал… Я знаю, кто такой был Томмазо Кампанелла – это итальянский мыслитель-социалист, автор учения о Городе Солнца… Раз ваш Томмазо Кампанелла взял себе имя того Томмазо Кампанелла, значит, он, некоторым образом, заявляет о себе: «Вот, мол, я какой – последователь учения о Городе Солнца»… Очень значащее имя… – проговорил друг курсанта.

– Да нет, ты слишком преувеличиваешь!.. – откликнулся курсант. – Это просто прозвище!.. Возможно, просто шутливое прозвище!.. Просто кличка!.. Там даже один человек, тоже хориновец, сказал, что у многих хориновцев клички, как у воров-рецидивистов, и что ему это очень не нравится!.. По-моему, я уже говорил… Этот Томмазо Кампанелла вообще очень странно говорил: «не приходить в себя… одуреть … воздействие лихорадочным темпом… настроение»… Я, честно говоря, так толком почти ничего и не понял… Это-то мне и не нравится!..

– Да вот и мне что-то не нравится все это!.. Не нравится мне этот ваш Томмазо Кампанелла!.. Мне кажется, что все это какое-то не твое, не наше, что ко всему этому мы с тобой, люди в некотором роде государственные, военные, не имеем никакого отношения… Мы-то с тобой – нормальные, здоровые люди… Хотя вот ты, видишь, стихи отчего-то начал писать, хоть и плохие!.. Знаешь, мне кажется, что все, что связано с этим самодеятельным театром, – это какая-то игра, глупая, опасная и рискованная, конечно, в смысле психологическом, в смысле напряжения для психики, начатая больше от нечего делать… Как и твои стихи!.. Какое-то не наше все это с тобой, дружище… Как будто нам что-то пытаются навязать, что нам, на самом деле, вовсе и не нужно… У меня вот, например, на сто процентов есть по поводу тебя такое ощущение… Что тебе что-то пытаются навязать… Ощущение плохое… И действительно тревожное… Тревожное, как мрачный, глупый сон, от которого хочется поскорее проснуться… И я могу вам объяснить, почему!.. Вот ты сейчас сказал про «не приходить в себя», про «воздействие лихорадочным темпом»… Дело в том, что вся эта история как-то удивительным образом накладывается на тот рассказ… На один рассказ, который я услышал совсем недавно, только вчера вечером от своей тетушки в Купавне…