Глеб Соколов - Дело Томмазо Кампанелла

–Да, это верно!.. – согласился Господин Радио. Тем временем они оказались неподалеку от станции метро «Бауманская».

– Да, революция в хориновских настроениях обречена на гибель. И вы это сейчас в разговоре со мной почти что подтвердили! – продолжал курсант-хориновец.

– Я буду бороться. Окончательно еще ничего не ясно, – все же не согласился с ним Господин Радио. – Я буду отчаянно бороться до самого утра! Может быть, я смогу переломить ситуацию…

– Во всех случаях, шансов на победу у хориновской революции в настроениях очень мало. А я… Я-то дурак! Я-то хорош! Позволил втянуть себя в безрассудную авантюру, сбежал из казармы, я обрек на поражение подлинную революцию в настроениях, которая могла бы произойти, вернись я вовремя в казарму, подготовься как следует к экзамену и сдай его на отлично. Вот тогда бы, после этой отличной сдачи экзамена, и наступила бы для меня подлинная революция в настроениях. Мое настроение стало бы просто необычайно прекрасным. Но я сделал все не так, я обрек себя на очень тоскливое настроение, которое наступит завтра. Обязательно наступит завтра.

– Это пройдет, – спокойно заметил Господин Радио. – Это всегда так бывает. Когда вы были в казарме военного училища, вам хотелось любой ценой, даже ценой самовольной отлучки, оказаться в «Хорине». А когда вы оказались в «Хори-не», вам вдруг захотелось перемотать пленку назад, оказаться в казарме, так, чтобы ничего и не было. Никакого самовольного ухода. Никакого «Хорина». Зачем вам «Хорин»? Он может испортить вашу карьеру военного на самом старте. Вы погубили свое будущее!

– Да-да, верно! – живо подтвердил курсант-хориновец. – Я не имел права тратить на «Хорин» времени больше, чем это было запланировано заранее, вчера, но я истратил. По первоначальному плану время, что бежит теперь, принадлежало учебе. А я?! Куда я, курсант военного училища, иду вместо того, чтобы быть в училище, сидеть за письменным столом, заниматься математикой?! Я нарушил привычный распорядок жизни курсанта военного училища и именно потому, что я его нарушил, меня начинает охватывать ужасное напряжение. Оно начало охватывать меня еще там, в зале «Хорина», но сейчас, пока мы идем по этим вечерним улицам, оно становится все сильнее и сильнее. Меня охватывает ужасное напряжение оттого, что я сделал все наоборот: ввязался в вашу революцию, которая не станет для меня революцией, и погубил свою революцию, которая была бы для меня подлинной революцией в настроениях. Эх, если бы я нормально готовился сегодня к экзамену, а завтра сдал бы его на отлично, я бы совершил подлинную революцию в настроениях! Но теперь уже ничего не исправишь. Время упущено. Ситуация безнадежна, остается только ждать утра и мучиться ожиданием са мого худшего. Нет даже смысла бежать обратно в казарму потому что не будет никакой разницы, вернусь ли я на не сколько часов раньше или на несколько часов позже. Все равно я уже безнадежно упустил время и от этого меня охватывает ужасная истерика. Эх, забыться бы сейчас! Напиться, что ли? Эх, произошло бы сейчас что-то, что бы отвлекло меня от этого ужасного осознания завтрашнего неминуемого провала подлинной моей личной революции в настроениях! Да, теперь я понимаю, что чувствовал Господин Истерика, когда у него что-то не получалось.

– Многие в «Хорине» сегодняшней ночью находятся на грани истерики, – проговорил Господин Радио. – Сегодняшняя ночь – особенная, ночь нашей революции. Или наша революция победит, или нам конец. Но вам, уважаемый курсант, я могу порекомендовать только одно – идите-ка вы обратно в казарму, в училище. Готовьтесь к завтрашнему экзамену или просто спите. Жаль мне вас. И как-то не хотелось бы невольно продолжать сбивать вас с того, что называется «путем истинным». Идите, занимайтесь, готовьтесь, забудьте весь этот вечер, весь «Хорин», меня, как страшный сон…

– Готовиться уже поздно, – мрачно произнес курсант-хориновец. – Единственное, что мне остается, – это испить эту ужасную чашу напряжения и осознания совершенной глупости до конца. Увидеть своими глазами окончательную гибель хориновской революции в настроениях. Теперь уже остается только одно: последовательно продолжать ту ужасную глупость, которую я совершил сегодня вечером. Хорошо, если что-то или кто-то сможет отвлечь меня от той тоски, которая меня охватывает. Может быть, мне напиться или найти себе какую-нибудь случайную подругу на один вечер? Какое ужасное напряжение от всех этих мыслей меня охватывает!..