Глеб Соколов - Дело Томмазо Кампанелла

– Пусть тоже какой-нибудь способ сохранить хорошее настроение придумают, – ответил Лазарь. – Я – свой. Они – свой. Только, боюсь, не придумают они ничего. Не такой уж я, Совиньи, и дурак. Если б можно было что-то придумать – придумал бы. Одна у нас дорога – в тюрьму.

– И все же, за мной силы больше! Ты на отчаянность идти должен, чтобы меня испугать, а я – и без отчаянности испугаю, – вдруг воспрял духом Совиньи. – Все дело в отчаянности, на которую тебе придется идти, если что. Отчаянность – это штука ужасная. Она огромные силы отнимает и просто так она ни с того ни с сего не родится. Значит, тебе сначала нужно отчаянность, отчаяние в себе родить, а мне – нет. И вот что, Лазарь, хоть ты и скажешь сейчас, что я брата своего копирую, но ответь: когда царя нет… Кто в его отсутствие царь?

– Наследник царя. Вот кто – царь! – ответил приятель безобразного человека.

– Верно, Лазарь! Я всегда говорил, что ты не только мой телохранитель, но и умный парень. Значит, пока в Лефортово нет моего брата, царь людей – это я. Я – царь людей!

Совиньи между тем проговорил:

– Опасаюсь холодного оружия. Но те, кто носят холодное оружие, должны опасаться тюрьмы. Они должны быть готовы идти на убийство. Я на убийство не готов. Это вообще не моя стихия. Ужасно опасаюсь холодного оружия. Ножи, кинжалы, кортики. Всякие там стилеты и рапиры. Тесаки. Все это – не мое. Рассекать плоть – это не мое. Мое – это бить, ссадины, ушибы, кровоизлияния. Переломы – это уже слишком, хотя в крайнем случае я могу. Человек человека разрезать никак не может. Вот собака собаку может укусить. Острые собачьи резцы могут разрезать. А человек человека – только ударить. А ты, Лазарь, как собака, – режешь. Не человек ты! Ты – как зверь. Как волк какой-нибудь! – сказал Совиньи, словно и не замечая мальчишку-официанта, уже довольно долго стоявшего возле них и безрезультатно ожидавшего заказа. Мальчишка-официант начал нервничать еще больше.

– Ладно. Ладно! Ты чего разошелся-то?! Ты поспокойнее, – проговорил Лазарь. – Экий шутник! «Невозможный» человек. Хватит тут про себя рассказывать!

Лазарь огляделся по сторонам.

– Смотри… Тише. Здесь тоже многие – такие же «невозможные», как и ты, отдыхают, – сказал он Совиньи вполголоса, очевидно, опасаясь, что кто-нибудь еще может расслышать.

– Я всего лишь подражаю своему старшему брату. Я во всем хочу быть на него похожим. Ты знаешь, какой человек мой старший брат? Скоро он приедет сюда и всем покажет!.. Ну да ладно. Хватит нам с тобой все разговоры разговаривать! Мы же не где-нибудь, а в шашлычной. А в шашлычной надо есть. Ужасно хочу есть! Эй, ну-ка принеси мне поскорее поесть! – прикрикнул Совиньи на мальчишку-официанта.

– Странный ты человек, Совиньи! – теперь уже с плохо скрываемым раздражением проговорил Лазарь. – Никак я не могу тебя понять. Что ты все прешь, как танк, неизвестно на кого и непонятно зачем? Не стоит ли тебе остановиться?

– Я не могу остановиться. К тому же я ужасно хочу есть. Что бы тут сказал мой брат? А?.. – громко заявил Совиньи. – Я собираюсь сейчас во всем копировать своего старшего брата. Впрочем, есть я, действительно, очень хочу и без всякого подражания брату. Жрать хочу невероятно. Как всегда!

– Вот лучше ешь! И прекрати безобразничать, – урезонил его Лазарь.

– Сейчас бы я с удовольствием съел целого быка, – продолжал безобразный человек. – Шашлыков сто бы сейчас съел! И еще хлеба. И какого-нибудь супа обязательно съел! И все в один присест. Ты ведь знаешь, мой старший брат обладает феноменальным аппетитом. Значит, и я должен обладать. Такого аппетита, какой есть у него, еще никогда ни у одного человека не было! По части обжорства он просто чемпион. Значит, и я должен быть чемпионом. Как мой единоутробный брат.

В полчаса, случившихся за этим разговором, произошли следующие события: Совиньи заказал мальчишке-официанту довольно много разных блюд: шашлык, салат из помидоров, два чебурека, борщ, мясной салат, для чего-то велел принести прежде всего остального мороженое, к которому, впрочем, даже не притронулся. Оно тут же начало таять.

– Я очень хочу есть. Я ужасно хочу есть, – приговаривал Совиньи, делая мальчишке-официанту заказ. – У меня такой зверский сейчас аппетит, что я легко бы мог съесть целого зажаренного барана. Давай неси скорей салаты! – торопил Совиньи мальчишку-официанта.

Тот, надо сказать, расстарался на совесть и принес заказанные блюда совсем скоро.

– А-а!.. Здорово! Хорошо! – похвалил его за расторопность Совиньи.