Александр Щёголев - Жесть

— Даже у Анны Ахматовой бывали кризисные дни, как написано в школьном сочинении. Если тебе любопытно, то объяснения между нами пока не было. Но его прошмандовки, что характерно, в последнее время меня почему-то больше смешат, чем злят.

— Па-анятненько… Может, вправду из-за этого…

— Что из-за этого?

— Ничего, не бери в голову. Слушай, вопрос по делу. Ты собираешься писать о Львовском? Это меня как ответственного секретаря интересует. В каком номере оставлять место? И сколько?

Марина оторвала взгляд от бумаг, но ответила не сразу.

— Знаешь, Илюша… Я все спрашиваю, спрашиваю себя о том же. С самой ночи… У тебя так не бывало — готовишь бомбу, раскладываешь на столе детали, предвкушаешь, как полгорода разнесет… начинаешь придумывать первую фразу, и вдруг понимаешь — есть грань, которую тебе не хочется переходить. Или даже — нельзя переходить… (Илья слушал, подавшись вперед, и кивал каждому ее слову.) …Раньше я всегда переступала эту черту. Ломала себя. А теперь… Старею, что ли? Девочку эту вижу, дочь Алексея. Жену его ополоумевшую… Они же люди! Живые! А мы с ними поступаем, как с персонажами из комиксов…

Марина замолчала. Все, о чем она сейчас сказала, и в самом деле мучило ее. Но это была не вся правда. Если уж вспоминать о вчерашнем приключении, то куда больше ее занимал другой вопрос, совершенно конкретный.

Что находится в конверте, который передал ей Львовский?

Ночью, вернувшись домой, она почему-то не решилась это проверить. Только осмотрела трофей снаружи. Конверт был заклеен на совесть — чтобы залезть внутрь, пришлось бы рвать бумагу. Имелась странная надпись: «Старшо́му». Одно-единственное слово.

Понять бы, кто адресат…

Что там, внутри? Последняя воля разумного человека? Или очередная деталь бреда, рожденная безумцем — тем самым безумцем, который едва не утащил Марину на тот свет? Был ли Алексей в ясном уме, когда готовил конверт?.. Вовлечь себя в чужое безумие, стать игрушкой в руках мертвеца, — эта перспектива останавливала Марину надежнее любых моральных запретов.

«Все это меня решительно не касается», — говорила она себе, думая, что обуздывает свое любопытство, а на самом деле — оправдывала свой иррациональный страх.

Она так и не вскрыла конверт — ни ночью, ни сегодня утром. Спрятала в одной из книг — и на том успокоилась. Отложила принятие решения на вечер.

Возможность сдать трофей в милицию Марина даже не рассматривала. Да с какой стати?! Убийцы Алексея (трусы позорные!) не имели права ни на что, связанное с этим человеком, — тем более на то, чтобы вырвать из него, из мертвого, кусочек правды.

Еще и поэтому Марина не хотела писать ореховский репортаж…

— В этой истории есть одна заковыка, которая меня сильно цепляет, — заговорила она после долгой паузы. — Я не могу понять, зачем было ментам…

Вернулся Александр — бодрый и деловитый.

— О чем сплетничаем, господа офицеры?

— О покойном господине Львовском, командир, — сказал Илья с улыбочкой.

Александр метнул на него быстрый гневный взгляд. Тот еле заметно покачал головой.

— Зачем ментам было убивать Алексея? — спросила Марина непонятно у кого. — Когда я с ним разговаривала, он не представлял никакой опасности, это очевидно. Ни малейших проявлений агрессии. Они же слушали все наши разговоры, могли это понять! Но если уж им так хотелось крови — сто раз могли застрелить его еще днем, до того, как я приехала… Зачем меня искали, ждали? Бред!

— Бред, кстати, заразен, — вставил Илья. — Ты говоришь, менты слушали Львовского? Слушали, проникались…

— Шел бы ты со своими шутками, клоун! — крикнула Марина.

— И правда, пойду я, — сказал Илья и посмотрел на Александра. Тот кивнул.

Их осталось двое.

— Ты ведь был вчера со мной… — сказала Марина Александру. Голос ее стал ненормально звонким.

— Потише, потише, не заводись.

— Я не завожусь, я так разговариваю. Ты видел, сколько туда нагнали омоновцев? Я насчитала не меньше пятнадцати! Скорее всего, видела далеко не всех. Столько на банду высылают, вооруженную автоматами, а не на одного доцента с антикварным дробовиком! А кто руководил операцией? Начальник убойного отдела ГУВД! Если ты забыл, то эта должность — негласно — считается следующей после зама начальника Главка по Криминальной милиции! Хотя, обычно в таких случаях вполне хватает начальника районного управления… С чего вдруг такой уровень? Чем Львовский их так напугал?

— Маруся, я не знаю.