Александр Щёголев - Жесть

— В последнее время я только и слышу про ангелов да про демонов, — зло объяснила Марина. — В ваших устах это прозвучало наиболее неестественно. Кроме того, учителем в психушке занимались вы. Именно после вашего лечения он рассказал такие подробности, которые мог знать только человек, наблюдавший за убийствами… или совершавший их.

— Упоминание к месту и не к месту ангелов и демонов засорило мой язык, это правда. Общение с пациентами не проходит бесследно. Что касается знания подробностей убийств, то есть объяснение более благоприятное для меня, чем предложенное вами. Но я не стану вас разочаровывать. Считайте, что я маньяк. Вам же так этого хочется.

Марина сжалась в комок.

— Вовсе мне этого не хочется…

— А не хочется, так не считайте. Неужели нет другой темы, достойной вашего интереса? Например, как вам теперь жить?

— Что? — она поперхнулась.

— Ну, я почти уверен, что тот вопрос, которым вы мучили себя всю предыдущую жизнь — что вокруг вас творится? — уже сменился более конструктивным: как вам жить дальше? Сменился?

— Да…

— И правильно. Так сложилось ваша Судьба… это не просто оборот речи, это надо понимать буквально… и слово Судьба я произношу с прописной буквы… что еще с детства вы уперлись лбом в нечто непознанное. Думаю, психотравма у вас с самого раннего детства, еще до вашего Первого… вспомните, было что-нибудь такое?

— Было, — сказала Марина хрипло. — Случай с котенком. Котенок погиб.

— Не надо рассказывать, суть не в этом. То, что с вами происходило, та цепочка трагедий — это чистой воды метафизика [31] Взгляды на мир, противоположные научным и предполагающие, что у бытия есть духовные первоначала. Предметы таких взглядов недоступны чувственному опыту (Бог, душа и т.п.) , это что-то надчеловеческое. Но вы упорно ищете спасение в позитивистской науке. Глотаете таблетки, читаете психиатрическую литературу. При этом зачем-то изучаете знаки Зодиака… Давайте я кратко сформулирую вашу проблему. С одной стороны — вы думаете, что являетесь причиной тех несчастий, которые случаются с дорогими вам людьми, то есть вы — роковая женщина. В то же самое время вы успокаиваете себя: мол, не так все это ясно, и эти люди, возможно, без вас были обречены. Вы утешаете себя мыслью, что любимые вами мужчины пострадали бы в любом случае — познакомься с вами или нет. Тем самым принимаете на себя новый крест — из всех мужчин выбирать именно таких, отмеченных Роком. Думая таким образом, вы пытаетесь снять с себя вину. Это понятно, но не это — решение вашей проблемы. Не это.

— А что?

— Вы зациклены на своей вине, особо мучаясь тем, что не знаете, существует она в реальности или нет, — собственно, в этом и состоит ваша проблема. Я хочу, чтобы вы посмотрели на ситуацию совершенно с другого ракурса. Давайте переключим ваши мысли с чувства вины на чувство долга. К примеру, ваш муж Вадим… Человек обречен, жить ему осталось всего ничего, причем, он, абсолютный здоровяк, об этом даже не подозревает. И вот Судьба — или что там управляет нашим миром, — посылает ему вас. Ту самую женщину, которая скрасит его последние дни. Не просто любимую, но, между прочим, еще и ЛЮБЯЩУЮ! Есть у вас право отказать этому человеку только на том основании, что вы боитесь за него? Нет у вас такого права! Ровно то же самое со всеми другими вашими «номерами» — Первым, Вторым и так дальше. Судьба выбрала вас, и вы обязаны любить обреченного человека с такой силой, чтобы он ушел из нашего мира счастливым. Обязаны, Марина. Ваш крест — любить, а не хоронить. Пусть достойные вас мужики, которым вы посланы Судьбой, проведут остаток дней в счастье. Обеспечьте им эту малость. Выполняйте свой долг и не морочьте голову ни себе, ни старым медикам-позитивистам.

— Спасибо… — сказала Марина. — Вы… Вы сами не понимаете, что сделали…

Ей остро хотелось обнять этого немолодого человека, обнять и поцеловать. Она сдержалась. Дура.

— Подождите… — пробормотала она. — Что это? Что там происходит?

Она выскочила из машины, забыв захлопнуть дверь…

Вокруг Терминатора собрались руководители спецоперации.

— Что за самодеятельность? — с откровенной враждебностью спросил полковник Лебедев. — Кому подчинен? Десантуру, кажется, никто не звал.

Он просто-таки сверлил глазами Терминатора. Тот выдержал его взгляд, еще и усмехнулся:

— Да сторож я тутошний. А кому подчинен… хрен его знает, спросите у Гатчинского мэра.

— А что? — оглядел всех глава штаба, генерал-майор Шариков. — Товарищ проявил инициативу. Авантюризм, конечно, но — результат налицо… Пора докладывать, — спохватился он. — В общем, Музиль, организуй тут…