Александр Щёголев - Жесть

— Какого?

— Открытие охотничьего сезона.

— Погоди… разве сегодня?

— У меня — сегодня.

Федор Сергеевич вытащил из своей машины сумку и ружье.

— Загадки загадываете, сэр. Ладно, пойдем в класс…

Он дождался, пока мастер выйдет, только тогда достал из сумки взятые с собой видеокамеру и диктофон. То, чем он собирался заняться, дома было невыполнимо. Учитывая прослушку — просто исключено. Достал также распечатку, сделанную вчерашним вечером. Текст он набирал на домашнем компьютере, но файл стер — грамотно уничтожил, с помощью специальной программы, — на случай, если ОНИ притащат с собой ведомственного хакера.

В том, что квартиру подвергнут обыску, Федор Сергеевич не сомневался.

И видеокамера, и диктофон были кассетными, самыми обычными, — цифровая техника здесь не годилась. Он включил оба прибора на запись и принялся ровным голосом рассказывать…

Мастер заглянул — и встал в дверях, слегка прибалдевший.

— Епонский мат! Блокбастер снимаешь?

— Яму рою, — сказал Федор Сергеевич. — Медвежью. Шел бы ты… от греха. Спросят потом: что, мол, знаешь? — а ты честно ничего не знаешь.

Хозяин мастерской поиграл желваками.

— Я не боюсь, Сергеич, когда меня спрашивают. Если у тебя неприятности — только мигни, я ребят вызвоню…

— Спасибо тебе, — сказал Федор Сергеевич. — От души. Правда. Но это моя охота.

Оставшись один, он снял паузу и продолжил запись…

Был добропорядочным гражданином — стал изгоем, думал он.

Был известным врачом-психиатром — стал идиотом, при упоминании которого крутят пальцем у виска.

Был человеком, имеющим дом и работу — стал бродягой…

…До открытия банка оставалось еще больше часа, и Федор Сергеевич использовал это время с толком. Спальный район на Юго-востоке, где он обретался, был из совсем новых, — каких-то десять-пятнадцать минут езды на машине, и ты уже за городской чертой. Он без труда нашел укромный лесок, еще не ставший ни лесопарком, ни строительной площадкой, углубился метров на триста и на набрел на вполне симпатичный овражек. Там и занялся пристрелкой оружия. Закрепил между чахлыми деревцами два листа миллиметровки (формата A1), отошел метров на 60 и принялся их дырявить. Стрелял, сидя с упора. Пятнадцати пробоин хватило, чтобы определить среднюю точку попадания, а также величину отклонения по вертикали и горизонтали от точки прицеливания.

Очередное дело было сделано.

Тогда Федор Сергеевич погнал чужой «Форд» в центр, в банк «РУССКАЯ ИДЕЯ». Крупный был банк, серьезный. В одной из тамошних ячеек главный врач хранил все то, что называл своей страховкой. Пришло время превратить страховку в снаряд, думал он. Пришло время…

Он был давним и уважаемым клиентом. Он без проблем внес в договор с банком необходимые изменения, добавил в закладку видеокассету, записанную нынешним утром, — и поставил галочку в мысленном списке дел.

Нотариальную контору Федор Сергеевич нашел поблизости от банка. Ему нужно было срочно оформить завещание. Обходительный нотариус предложил, если клиент пожелает, свою помощь (за отдельную плату), и Федор Сергеевич, серьезно поразмыслив, согласился. Юридическая безупречность документов, которые он готовил, перевешивала все остальное, включая возможность утечки информации… Глаза нотариуса по ходу этого, казалось бы, заурядного процесса все больше лезли на лоб. Должностное лицо не могло справиться с удивлением, хоть и помалкивало — как истинный профессионал. Человек ведь увидел, кем его клиент работает и где… Такая ситуация не понравились Федору Сергеевичу. Уходя, он на всякий случай сказал хозяину конторы, что если тот хоть словечко кому-то скажет — к его лавочке будет подогнана машина с парой опаснейших психов, которых запустят внутрь; а следователь потом получит объяснение, что пациенты вырвались от санитаров и сбежали. Психов, разумеется, поймают, жаль только, будет уже поздно…

Завещание было составлено в трех экземплярах. Федор Сергеевич вернулся в банк и оставил там один экземпляр. Второй — поручил отослать некой женщине с ребенком. Третий — увез с собой.

Только после всего этого он позволил себе включить мобильный телефон. Раньше не включал, поскольку опасался (и не без оснований), что его местонахождение, а также передвижения по городу станут известны.

Сначала позвонил в больницу и предупредил, что не придет на работу, — заболел.

Затем попытался разыскать Марину, последовательно позвонив ей на трубку, домой и в редакцию. Трубка была отключена, домашний телефон не отвечал, а в редакции сообщили, что Марина исчезла — со вчерашнего дня о ней ни слуху, ни духу.