Уильям Айриш - Встречи во мраке

На это и надеялся Камерон. Либо она в совершенстве сыграет свою роль, либо ее постигнет участь Дороти и других женщин.

Гример ушел. Камерон остался наедине с моделью. Он протянул ей пистолет 32 калибра. Она вложила его в свою сумочку и укрепила его там специально изготовленным зажимом. Он находился там в боевой готовности и она могла стрелять, не вынимая его из сумочки.

– Вы готовы?

– Да, инспектор.

Они выключили свет и немного постояли в темноте. Он поднял жалюзи на окне. На противоположной стороне площади светилась неоновая вывеска:

"АПТЕКА ГРИТИСА"

С этих пор каждый вечер возле аптеки стояла девушка и ожидала свидания. Малозаметная девушка, ожидающая молодого человека, который не приходил. Она стояла у маленькой ниши, освещенная витриной. Прямо возле выставки парфюмерии и мыла. Стоит и ожидает.

Люди проходили мимо нее, как и тогда, задолго до этого.

Некоторые поглядывали на нее. Особенно молодые люди, идущие без девушек, обращали на нее внимание. Некоторые останавливались и заговаривали с ней.

Тогда она опускала взор и открывала сумочку. Там, где обычно было зеркальце, находился рисунок карандашом. Мастерски выполненный рисунок художника на основании описания внешности.

"У него добродушные глаза, помнится мне, орехового цвета, с открытым взглядом", – сообщила Рыжуха. Однажды она провела с ним вечер.

"У него маленький рот и плотно сжатые губы. Из-за этого огорченное выражение лица", – показал Билл Моррисей, который с ним однажды подрался.

"Нос у него маленький, немного вздернутый", – сообщила служанка о Джеке Мунсоне.

Девушка опускала глаза и снова поднимала, потом опускала. Было видно, что она владела искусством флирта.

Легким движением руки она поправила галстук. Некто, находящийся среди толпы, зорко наблюдал за ней. Этот жест означал: нет, не он. Если бы она подтянула галстук это бы означало: да, это он. Тогда отовсюду могли появиться мужчины с пистолетами наготове.

Было уже поздно. Постепенно на площади зажглись огни. Люди расходились, площадь опустела.

На противоположной стороне улицы вспыхнул огонек, затем тотчас погас. Кто-то закурил сигарету. И словно по определенному сигналу девушка повернулась и исчезла в темноте. Также и этот незнакомец исчез в темноте.

Каждый вечер бесчисленное количество людей бывало на площади. Торопящиеся, праздношатающиеся; деловые, веселые и печальные люди. Жители этого города.

Однажды вечером на землю упал скомканный лист бумаги. Кто-то незаметно обронил его. Он лежал у ее ног. Кончиком туфельки она подвинула его к себе. Бросив на него нерешительный взгляд, потом нагнулась и подняла его.

Загораживая бумажку сумочкой, она развернула ее. Стали видны от руки написанные строчки. Поспешно нацарапанные. Это было послание к умершей:

"Дороти!

Я опять увидел тебя прошлой ночью. И так уже давно. Три вечера подряд. Я совсем не хотел заставлять тебя ждать, но я оказался в затруднительном положении. Что-то предостерегало меня и я не решился к тебе обратиться. Нам не следует здесь с тобой разговаривать. Здесь слишком много людей и много света. За мной следят. Приходи туда, где темнее, где не так много людей, я хочу с тобой поговорить. Если кто-нибудь будет возле тебя, я к тебе не подойду.

Джонни".

Некоторое время она стояла в нерешительности, прислонившись к витрине, но быстро овладела собой.

Она взялась за свой галстук и затянула его потуже, словно замерзла. Потом еще туже потянула за платок. Человек, который наблюдал за ней, точно знал, что означает этот жест.

Затем она медленно пошла, очень медленно, не оборачиваясь. Сначала ее путь лежал мимо большого числа людей. Но когда площадь осталась позади, людей становилось меньше. Все меньше становилось уличных фонарей. Наконец кончилась улица и началась проселочная дорога.

Она медленно шла дальше, ожидая преследования. Ожидая с дрожью, что чья-то рука ляжет ей на плечо. Но тщетно, кругом была мертвая тишина.

Тени вокруг нее непомерно выросли. Тьма все сгущалась.

Она продолжала свой путь, ни разу не оглянувшись.

Направо от нее начался луг. Она приостановилась, помедлила, затем направилась туда. Земля вдали была освещена лунным светом.

Трава становилась все выше. Она уже с трудом пробиралась через нее. Теперь она уже достигала ей до колен. Но она шла все дальше. Но и теперь она не оглядывалась, она была почти парализована от страха.

Почти на середине луга она остановилась. Впервые она посмотрела назад на дорогу, по которой шла.