Питер Джеймс - Убийственно просто

Сестра Роя Джоди внушала ему, что жизнь продолжается, и советовала принять смерть Сэнди как данность, стереть ее голос на автоответчике, убрать одежду из шкафа и зубную щетку – из ванной. Короче говоря, – иногда Джоди бывала очень резкой, – надо перестать поклоняться Сэнди, словно какой-нибудь святыне, и начать все с нуля.

Но как тут начнешь все с нуля? Что, если Сэнди жива и ее держит в заложницах какой-нибудь маньяк? Рой продолжал искать ее, не закрывал компьютерный сайт, обновлял фотографии так, чтобы было видно, как она выглядела бы сейчас, внимательно разглядывал лица прохожих на улице, в толпе… Ну нет, Грейс будет продолжать поиски до тех пор, пока…

Пока – что?

Дискуссия закончена.

В тридцатый день рождения Роя Сэнди разбудила его: принесла поднос с маленьким тортиком, где горела единственная свеча, бокалом шампанского и самой обыкновенной поздравительной открыткой. Он тогда вскрыл ее подарки, а потом они занялись любовью. Грейс вышел из дому позже обычного, в четверть десятого, и приехал в брайтонское управление после половины десятого, опоздав на брифинг по делу об убийстве. Он обещал Сэнди вернуться домой пораньше, чтобы отпраздновать день рождения с друзьями – тогда это был его лучший друг Дик Поуп, тоже сотрудник уголовного отдела, и его жена Лесли, с которой Сэнди прекрасно ладила. Однако день выдался изнурительным, и Рой приехал домой почти на два часа позже, чем собирался. Сэнди нигде не оказалось.

Сначала он решил, что таким образом она показывает, как рассердилась на его опоздание. В доме, как всегда, царил порядок, только ее машина и сумочка бесследно исчезли. Никаких следов борьбы Рой не заметил.

Через сутки ее машину обнаружили на стоянке в аэропорту Гатуик. В день исчезновения Сэнди с ее кредитной картой было проведено две операции: платеж на сумму семь пятьдесят в аптеке Бута и еще один, на шестнадцать сорок два, – за бензин на заправочной станции «Теско». Жена не взяла с собой ни одежды, ни других вещей.

Соседи на их тихой улочке, выходящей на море, ничего не видели. По одну сторону их дома жила на редкость дружелюбная греческая семья – владельцы пары кафе, – но они тогда были в отпуске. Соседка слева, пожилая вдова, была туговата на ухо. Она засыпала, включив телевизор на полную катушку. Вот и сейчас, без четверти четыре утра, Рой слышал, как у нее надрывается какой-то американский полицейский сериал (у них была общая стенка). Пистолетные выстрелы, визг шин, вой сирен… Вдова тоже ничего не видела.

Единственная, от кого он надеялся хоть что-то узнать, была Норин Гринстед, жившая напротив. Бдительная и пугливая соседка, которой давно перевалило за шестьдесят, всегда знала, кто чем занимается. Если Норин не ухаживала за мужем Лэнсом, которого стремительно подтачивала болезнь Альцгеймера, то вечно торчала на улице в желтых резиновых перчатках – драила свой серебристый «ниссан», поливала и скребла дорожку, мыла окна или еще что-нибудь – независимо от того, нужно было это мыть или нет. Она даже выносила коврики и выбивала их перед домом.

От острых глаз Норин почти ничего не ускользало, однако Сэнди она каким-то образом упустила.

Грейс включил свет и встал с постели, скользнув взглядом по фотографии на ночном столике. Они снялись вместе с Сэнди в одном из отелей Оксфорда, куда ездили на конференцию, посвященную проблемам ДНК и отпечатков пальцев. Это было за несколько месяцев до ее исчезновения. Грейс – в костюме и при галстуке – сидит, развалился в шезлонге, Сэнди в вечернем платье прижимается к нему: светлые кудряшки и всегдашняя улыбка на лице, на сей раз обращенная к официанту, которого они попросили сделать снимок.

Грейс вынул фото из рамки, поцеловал его, вставил на место и отправился помочиться: с недавних пор мочевой пузырь будил его посреди ночи – заботясь о здоровье, он теперь выпивал рекомендуемые восемь стаканов жидкости в день. Потом он побрел вниз в одной футболке, в которой и спал.

У Сэнди был такой замечательный вкус! Сам по себе их дом – вернее, полдома, так как они имели общую стену с соседями, – был скромным жилищем, построенным в псевдотюдоровском стиле в тридцатых годах прошлого века. И только благодаря Сэнди здесь стало уютно. Она обожала просматривать воскресные приложения к газетам, женские и дизайнерские журналы. Делала вырезки, обсуждала с ним приглянувшиеся картинки. Они много часов трудились над интерьером: сами клеили обои, циклевали полы, покрывали их лаком, красили…