– Если люди вроде вас не вмешаются, то скоро так и будет.
– И каков размер требуемого вмешательства?
– Десять тысяч долларов.
Я вмешался на тысячу. Надеюсь, этого хватит на симпатичную фотографию выдры, которую я усыновил, и, может, на пару писем.
Сегодня воскресенье, так что письмо не придет. Я удовольствовался сидением на кушетке с Тарой и баскетболом по телевизору. Дома мне теперь уютно. Пару месяцев назад я продал коттедж в так называемом модном пригороде и переехал в дом, в котором вырос. Он находится в куда менее модном Паттерсоне, но это единственный дом, к которому я когда-либо испытывал теплые чувства. Когда отец умер, я собирался продать наш дом, но не смог. Лори посоветовала мне переехать сюда, и как только я это сделал, то почувствовал себя по-настоящему дома.
Единственное, что я добавил к интерьеру моего детства, – это телевизор с большим жидкокристаллическим экраном, который я собираюсь сегодня активно использовать. «Никс» начинают игру в час, потом в четыре «Лейкерс» против Юты, потом «Нетс»-Сакраменто в шесть пересекаются с «Маркетт»-Цинциннати в семь и, наконец, Объединенная лига против Юты в девять. Если я все правильно рассчитаю, то пиццу доставят как раз к началу «Лейкерс», когда я возьмусь за третью бутылку пива.
Если бы это было в кино, то оно бы называлось «Идеальный день».
Первым делом я сделал ставку на «Никс», минус три против Торонто. Дэнни Роллинс, букмекер, пожелал мне удачи в игре, и особенно на завтрашней встрече с помощником окружного прокурора, который посмел обвинить Дэнни в букмекерстве, – возмутительное надуманное обвинение против законопослушного гражданина.
Тара забирается на диван и кладет голову мне на колено – ее любимая поза. Так мне приходится гладить ее каждый раз, когда я протягиваю руку за пивом, – мне это нравится не меньше, чем ей. Сомневаюсь, что во всем мире найдется собака, да и вообще живое существо лучше моей Тары.
«Никс» впереди на четыре очка, до конца игры минута, и я снова чувствую, чего лишает меня богатство. Я поставил на эту игру две сотни, но к выигрышу равнодушен. Делать ставки интересно только тогда, когда боишься проиграть. Без муки поражения не может быть восторга победы. Выпью-ка я еще пива.
Было десять вечера, когда посреди матча лиги меня разбудил телефон. Я уже выиграл три сотни, но что с того?
– Алло?
– Извини, что разбудила, но тебе все равно вредно спать на диване, – говорит Лори.
Как она угадала? Конечно, она профессиональный следователь; надо бы проверить дом, нет ли скрытых камер.
Я немедленно встаю.
– Я не на кушетке.
– Ну да, разумеется, – говорит она тоном, который подразумевает: «Вруша ты, ну да ладно, черт с тобой». – Слушай, мне только что позвонил Пит.
– Ну и?..
– Поступил предварительный отчет. ДНК совпадает. Это точно тело Дорси.
– Ты как? – спрашиваю я.
– Я в норме. Рада, что все закончилось, – говорит она. – Иди спи дальше.
Я проглатываю зевок.
– Я не устал. Лучше пойду посмотрю, нет ли баскетбола по телевизору.
– Вроде игры, которую я слышу у тебя в комнате даже через телефонную трубку?
– Правда? Быть того не может.
– Спокойной ночи, Энди. Я тебя люблю.
– Спокойной ночи, Лори. – Мы уже пару месяцев как начали говорить друг другу «люблю», но, если в ответ на это автоматом следует «И я тебя тоже», слово перестает обжигать. Так что не стоит превращать прощание в ритуал. Мы не сторонники стереотипов.
Я посмотрел игру еще три или четыре секунды и опять вырубился. Где-то около трех часов ночи я встал и отправился в спальню и до полвосьмого уже не просыпался. Утром погулял с Тарой, переоделся и направился в офис Джона Холбрука.
Холбрук уже лет шесть работает окружным прокурором, из чего следует, что он почти готов переметнуться на другую сторону и начать делать деньги как адвокат. Джон человек добросовестный, трудолюбивый и в общем-то порядочный – как раз то, что нужно, чтобы стать хорошим адвокатом. Даже к делу Роллинза, которое явно не обещает быть громким, он отнесся с полной серьезностью.
Букмекера Дэнни Роллинза я почти не знал – наше общение сводилось к нескольким разговорам по телефону. У него была жена-физиотерапевт и двое детей-старшеклассников. Он катался на лыжах, всегда голосовал за республиканцев, пробовал каждую новую модную диету и всегда выплачивал выигрыши так же неукоснительно честно, как и принимал ставки.
То, чем Дэнни зарабатывал на жизнь, считалось незаконным исключительно благодаря идиотизму нашего уголовного законодательства. Считается законным играть на скачках, сидя на стадионе или в специально оборудованном зале, но не обращаться к букмекеру. Можно просаживать семейный бюджет на лотерейные билеты, но не на «Никс». Люди зарабатывают и теряют состояния, покупая акции Yahoo! или IBM, но попробуй только сделать ставку на «Гигантов», и на следующий день можешь обнаружить свою задницу на скамье подсудимых.
Читать дальше