Александр Розов - Химера

— Разумно, — согласился Дюбуа.

Элис кивнула и продолжила.

— Жертвы — четверо вооруженных мужчин, появились здесь в связи с разгромом, то есть они либо громили сами, либо пытались остановить громил.

— Ты думаешь, это могли быть частные охранники? — удивился Дюбуа, — без формы, без нагрудного значка…

— Охранники бывают разные, ты же понимаешь. Есть виды бизнеса, в которых они мало отличаются от бандитов.

— Но выставочный бизнес к этим видам не относится. Это же не торговля наркотиками…

— Откуда мы знаем, чем здесь занимались на самом деле? — возразила Элис, — так или иначе, этих четверых кто-то испугал. Они, не пытаясь оказать сопротивление, побежали наискосок, через клумбы, вглубь сада, а кто-то гнался за ними и сбивал с ног ударом рубящего оружия в спину. Последний из потерпевших спрыгнул в бассейн, обернулся, и был убит четырьмя ударами в грудь. Потом преследователь вернулся и добил двоих из упавших, нанеся им дополнительно по три удара в спину.

— Что скажешь про этого? — спросил Норман, указывая на третий труп. Тело лежало на спине, метрах в 5 от бассейна, гравий вокруг был пропитан кровью.

— Его тоже убили в спину, — ответила Элис, — но сила удара развернула его, и он упал лицом вверх.

— И его не добивали, как тех двоих?

— Ну, наверное, и так было видно, что он готов.

— А можно я его переверну?

— Зачем?

— Мне любопытно, одна у него дырка в спине или тоже четыре.

— Одна, конечно.

— Проверим?

— Ладно, давай, если Огюст не возражает.

Комиссар пожал плечами.

— Пожалуйста. Ребята уже сняли и обшарили все, что было возможно. Теперь, так или иначе, придется его двигать. Вам помочь, полковник?

— Сам справлюсь.

Норман нагнулся над трупом, ухватил его двумя руками за куртку и рывком перевернул.

Стало видно, что на спине, ниже лопаток, зияют четыре глубокие рубленные раны.

— Чудеса, — сказала Элис, — значит, его все-таки добили, а потом перевернули.

— Ты не хуже меня видишь, что его не трогали после того, как он упал.

— И что это, по-твоему, значит?

— Оружие было с четырьмя лезвиями, — предположил Дюбуа.

— Вилка, — угрюмо пошутила Элис, — два удара, восемь дырок.

— Не вилка, а вилы, — спокойно сказал Норман, — хорошо заточенные вилы.

— Но вилы — колющее оружие, а здесь — рубяще-режущее.

— Ты когда-нибудь видела человека, убитого вилами, переделанными в оружие?

— Честно говоря, нет. Я всегда работала в городе, а вилы — сельский инвентарь.

— А я видел. В Судане, во время дарфурского инцидента. Если острия вил заточены на манер клинков, ими можно не только колоть, но и рубить.

Элис присела на корточки рядом с трупом и задумчиво произнесла:

— Что-то я сомневаюсь, что даже при такой заточке, можно нанести вилами настолько глубокие рубленные раны.

— Это зависит от умения и физических данных того, кто держит вилы в руках.

— Может, все же, не вилы? — предположил комиссар, — может, какое-нибудь ритуальное оружие? Разгромлена религиозная экспозиция, «Chimeras le Notre Dame de Paris»…

Норман строго погрозил комиссару пальцем.

— Не пытайтесь спихнуть это в мой отдел. Тут и не пахнет религиозным экстремизмом.

— Заметьте, — парировал Дюбуа, — не я первый сказал про религиозный экстремизм.

— Вы очень громко подумали, — сказал Норман.

— А что такого? Эти парни — арабы, с незарегистрированным огнестрельным оружием, разгромлена христианская экспозиция…

— Ну, понятно, — перебил Норман, — след «Аль-Кайды». Владелец экспозиции тоже араб?

— Нет, местный парень. Некий Андрэ Нио, экспозитор, владелец нескольких небольших галерей. Вон он стоит, в сине-белой куртке. Кстати, Элис, может, поговоришь с ним по душам, пока без протокола?

— Почему именно я?

— Ты здесь самая обаятельная.

— Правда? Ну, хорошо.

— Андрэ Нио? Я — следователь Элис Сюркуф.

— Сюркуф? — переспросил он, — Вы случаем не в родстве с тем капитаном Сюркуфом, который…

— Этот вопрос мне задают все, — Элис грустно улыбнулась, — Но, увы, семейный архив сгорел в первую мировую. Жаль, правда?

— Да. Знаете, я планировал выставку… Великие флотоводцы Франции… Хотя, что я вам забиваю этим голову, вы же на работе. На какие вопросы я должен ответить?

— Вы не нанимали кого-нибудь для охраны павильона и экспозиции?

— Зачем? От хулиганов есть сигнализация, а для преступников здесь нет ничего ценного. Фотографии, муляжи, голограммы, сувениры из пластмассы и открытки.