Сергей Бакшеев - Череп Тимура

– Что же теперь делать?

– Надеюсь, еще ничего не потеряно, ведь надпись мы помним. ТЫ НЕ ТИМУР, Я НЕ БУДУ БАХШИ, А ТЫ РАЗЫЩИ.

– И что дальше? Как ее понять?

– Это новая загадка.

В вагоне включилось внутреннее радио. Кто-то звонко пощелкал ноготком по микрофону и женский голос радостно объявил:

– Товарищи туристы! Поздравляю вас с очередной годовщиной Великой Октябрьской социалистической революции! Сегодня мы посмотрим с вами жемчужину Узбекистана, древнюю Бухару. Автобусы уже ждут. Прошу поторопиться, через десять минут мы отправляемся. А вечером на платформе для вас будет звучать праздничная музыка. Желающие смогут потанцевать.

Через час после прихода на службу подполковник Андрей Валерьевич Кошелев убедился, что покинуть управление КГБ в праздничный день ему не суждено. Постоянно поступала новая информация, которая порождала очередные запросы коллегам в Ташкент и требовала дополнительного инструктажа спецгруппы майора Пучкова. Приказ, показавшийся в начале чересчур жестким, теперь представлялся обычным руководством к действию. Листок с текстом приказа по-прежнему лежал в центре стола, и подполковник время от времени пробегал его глазами.

В случае обнаружения признаков несанкционированного проникновения в подземелье мавзолея Гур-Эмир к захоронениям Тимура и его потомков приказываю:

1. Оперативное расследование провести силами управления КГБ. Все материалы по делу, попавшие в МВД и Прокуратуру, изъять, результаты расследования засекретить.

2. Поручить расследование самым опытным и решительным сотрудникам, строго ограничив их круг.

3. Принять все меры для скорейшего поиска и уничтожения преступников, проникнувших в подземелье мавзолея.

4. Уничтожение преступников провести любым способом. Аресту преступники не подлежат. Срок для выполнения – 48 часов.

5. Координатором по делу назначить сотрудника Центрального управления Аверьянова Г. Г. Всю информацию о расследовании немедленно пересылать в Москву на его имя».

Первоначально подполковника смутило исключительное требование, больше похожее на военное задание: найти и уничтожить. Однако подчиненный, майор Пучков, отнесся к приказу философски. Если приказано уничтожить, значит, речь идет о вражеских диверсантах, а с ними нечего церемониться, рассудил он. Это успокоило Кошелева и вселило уверенность, что ему досталось дело государственной важности, по результатам выполнения которого полагаются награды и новые звания. А то, что и говорить, засиделся он в подполковниках.

Поступившая с тех пор информация лишь подтвердила его предположения. Оказалось, что в ту же ночь кто-то проник в родовой мавзолей Тимура в Шахрисабзе. В пустом мавзолее брать было нечего, и преступники раскурочили пол, стены, а на двери желтой краской нарисовали жирный круг. Коллеги из Ташкента сообщили, что месяц назад в молодежной газете пытались опубликовать статью о мистической силе останков Тимура, но благодаря бдительности цензуры весь тираж был изъят и уничтожен, а виновные понесли наказание.

Андрей Валерьевич счел информацию важной и запросил дополнительные сведения о виновных по газетному делу и о том, на свободе ли они сейчас. По его мнению, явно прослеживалась причинно-следственная связь между газетной статьей и вскрытием гробницы. Уж он-то прекрасно знал, что запрещенные рукописи порой распространяются не хуже, чем газета «Правда». Кто-то разбудил нездоровый интерес к могущественным останкам или, того хуже, дал прекрасную наводку врагам существующего строя. А таких вырожденцев, по мнению подполковника госбезопасности, даже в период развитого социализма оставалось еще немало.

На столе противно задребезжал зуммер прямого телефона с Ташкентским управлением. Кошелев подхватил трубку и узнал ворчливый голос полковника Сафронова Сергея Ивановича.

– Здравствуй. Чего неймется-то в праздничный день, Андрей Валерьевич? Всех всполошил тут у нас своими запросами.

– Здравия желаю, Сергей Иванович. Сами знаете, служба у нас такая. Наши враги на праздничные дни внимания не обращают.

– Еще как обращают, но лишь для того, чтобы их испортить!

– Полностью с вами согласен, товарищ полковник.

– А наша задача пресечь подобные попытки и изолировать врагов общества.

– Так точно! Самым радикальным образом! – бодро отрапортовал Кошелев, припомнив способ изоляции из секретного приказа.