Мартин О'Брайен - Убийство по французски

У фонтанчика для питья рядом с дорожкой Водяной наклонился попить — петелька ледяной воды, — взглядом обшаривая конторку паромного причала, расположенную в сотне метров.

Там была девушка...

Два воскресенья назад Водяной купил у нее билет на прогулку по озеру на полдня. Их пальцы соприкоснулись, когда деньги и билет переходили из рук в руки. Такая близкая. Молодая. Короткие светлые волосы с заколками по обеим сторонам, черная водолазка и клетчатая мини-юбка. И настолько милее остальных! Ни следа макияжа. Веснушки и голубые глаза. Она даже улыбнулась.

Водяной следил за ней вот уже больше месяца, выбирая момент. Здесь, на берегу, чтобы походя бросить взгляд, посмотреть, на месте ли она, иногда заглядывая в казино, где та работала по ночам.

Просто казалось правильным узнать ее таким образом. Это создавало впечатление уважения, близости. Водяной знал, где она живет, в какой магазин ходит и даже что любит из еды. Однажды в супермаркете на бульваре Вильсон у нее в корзинке лежал маленький стейк и пакетик курчавого салата. Водяной купил то же самое, приготовил вечером мясо, салат и накрыл на двоих, словно они вместе обедали.

Водяной даже знал ее имя. Жиннет. Жиннет Брюне. Только еще один раз. Так решил Водяной. Всего только раз. Прежде чем переехать снова.

Опять же пресная вода. Ее Водяной любил больше всего. Такая чистая и прозрачная. А здесь, в Экс-ле-Бене, ее так много, сочащейся из-под земли, плещущей на берег, струящейся повсюду. Настойчиво. Призывно. Ее пульсация. Передней невозможно устоять.

Водяной нашел скамейку и сел, наблюдая за тем, как паром маневрирует, чтобы причалить. Последний сегодня. Когда на берег сойдет последний пассажир, они закроют пристань на ночь, закроют билетную кассу, и Жиннет Брюне пойдет домой, одна, по этой самой дорожке.

Как много раз за последние несколько недель, Водяной последует за нею. Мимо пристани для яхт, по короткому пути через лес, небольшую речушку с глубокими бурлящими запрудами. Только на этот раз Водяной догонит, возьмет ее...

— Простите, мадам...

Мужчина, появившийся словно из ниоткуда, испугал ее. В руке незажженная сигарета.

Нет ли у нее зажигалки, спросил незнакомец. Спичек?

Она знала, что нет, но все же покопалась в макинтоше, похлопала по карманам больничной формы, какую носят медсестры, — просто так, из вежливости. Она решилась взглянуть на него, чтобы покачать головой, и застыла. Знакомое лицо. Где-то точно видела это лицо. Эту крупную фигуру. Просто глыба. Этот слегка искривленный нос, эти сонные зеленые глаза и волосы, собранные на затылке в хвост.

Незнакомец улыбнулся, выбросил сигарету и сел рядом с ней, расправив пальто на коленях. Он глубоко вздохнул, наслаждаясь вечерним воздухом, и стал смотреть на озеро.

Водяной тоже смотрел. Но не вид привлекал внимание, не темнеющее покрывало воды, не отвесные склоны Дент-дю-Шат, поднимающиеся в миле за ним. Она смотрела на девушку, на Жиннет, свою милую Жиннет, которая стояла возле билетной кассы, руки сложены на груди, словно старалась согреться, чуть горбясь, ежась. Рядом с ней стояли двое мужчин. Они словно прикрывали ее собой. Один, похоже, что-то говорил себе в воротник. Радио.

Водяной оглянулся на дорожку, ведущую в город. На маленькой парковке стояла полицейская машина, и трое мужчин смотрели на нее.

Она взглянула в сторону деревьев. Мундиры. Пелерины. Кепи. Пять, может, больше полицейских шли к ним.

И где-то далеко взвыла сирена. Мужчина рядом с ней вытянул и скрестил ноги, вздохнул.

— Как долго я ждал этой встречи, мадам, — сказал он.

Кавайон, пятница, 4 ноября

— C'est une femme [32] Это женщина? (фр.). ?

Соланж Боннефуа не нужно было представляться. Жако было достаточно услышать голос, чтобы узнать, кто ему звонит в это ненастное пятничное утро.

— Это женщина, — ответил он, усаживаясь за стол. Дождь барабанил в окно, все еще стекал каплями с его пальто, висящего за дверью.

— Не то, что мы ожидали, старший инспектор?

— Совершенно не ожидали, мадам.

— Но она именно тот человек?

— Без сомнений.

На другом конце провода обиженно вздохнули.

— Вы забываете, Даниель. Я надзирающий судья, вспомнили? Вариант «без сомнений» со мной не проходит.

— Значит, с самого начала?

— Да, пожалуйста.

Жако взял сигарету, прикурил, пододвинул к себе пепельницу. Он развернул кресло, положил ноги на край стола, скрестив их, и расслабился.

— Человек, возглавлявший расследование, Ферди Лескюр, узнает о двух телах, которые прибило к берегу у Экс-ле-Бена. Обе женщины. Обеим чуть за двадцать. Обе голые. Тела обнаружены примерно в трех милях друг от друга с разницей в семь недель. Обе женщины были туристками. Одна остановилась в Эксе, другая дальше по берегу озера, в лагере возле Бристон-лез-Оливье. По данным патологоанатома, обе женщины в момент смерти были сильно навеселе, из-за чего местные ребята посчитали их жертвами несчастных случаев. Девицы напились, решили искупаться нагишом. Ночь, с ним приключается несчастье... такое бывает.